– С ней все нормально? – спросил Брайан.
– Тебе надо поесть, – сказала Эмма. – У меня где-то завалялись кукурузные чипсы…
– Нет, нет, – замахала руками Мэгги. – Я не голодна.
– Точно?
Она кивнула. Подумаешь – легкое головокружение!
– Ага.
– Ну ладно. Что ж… Собирайся. Выходим через десять минут.
– Куда?
– Скоро узнаешь.
Мэгги окинула взглядом комнату. Раз в несколько минут кто-то отделялся от одной группы и переходил в другую, а от той группы в свою очередь непременно отделялся еще кто-нибудь. Состав компаний в гостиной без конца менялся, причем количество участников в каждой компании оставалось прежним: эта социальная термодинамика одновременно завораживала и отталкивала Мэгги.
– В том-то и проблема, – сказала она. – Все присутствующие куда-то движутся – из точки А в точку Б.
– В смысле? Мы идем в бар. Все вместе.
Мэгги вскинула брови:
– Только не надо сгребать меня в одну кучу со «всеми».
Эмма вздохнула:
– Здесь такие классные люди собрались. И умные! – Она пихнула Брайана в бок. – Брайан вообще гений.
Мэгги покачала головой:
– Не могу.
– Мэгс! У меня же день рожденья! – Эмма безнадежно улыбнулась. – Ты моя самая давняя подруга. Ну пожалуйста! Один разочек! Ради меня?
А вот это ей даже польстило – неужели она действительно знает Эмму дольше (а значит – лучше) всех? Но ведь понятно же, чем закончится дело. Она купит себе один коктейль за шестнадцать долларов и остаток вечера будет жалеть, что так потратилась. Вдобавок придется слушать беседы о том, почему первый год учебы в сто раз труднее второго, и отвергать ухаживания парней в одинаковых голубых рубашках.
– Извини, никак не могу.
Улыбка Эммы померкла.
– Можешь, но не хочешь. Зря ты все так усложняешь. Жить надо проще.
А вот и нет. Жизнь как раз трудна, причем почти для всех, а те, кому она дается легко, должны сознательно чинить себе трудности – иначе сгниешь изнутри. Мэгги не могла спокойно смотреть на веселье людей, которым было что терять.
От этих мыслей ее замутило. Голова шла кругом. Гремевшая из колонок музыка как будто начала заедать. Неужели никто больше не слышит? Капля пота скатилась в стаканчик. Мэгги протянула руку и хотела схватить Эмму за плечо, но так и не дотянулась.
Конечно, она понимала, что не стоило пропускать обед, но до обморока ее довел двенадцатилетний мальчишка, любивший распускать кулаки.
Два раза в неделю она приходила домой к Бруно Накахаре – якобы помогала ему и его брату делать уроки. Однако новообретенный интерес Бруно к смешанным единоборствам привел к тому, что все ее тело покрылось синяками – добытыми в нелегкой борьбе кровоподтеками цвета залежалого мяса. Бруно утверждал, что оттачивает на Мэгги свое мастерство.