На другой день Соколов, как обычно бодрый и доброжелательный, отправился на курсы разведчиков к Нестерову. Тот встретил Соколова радостной улыбкой:
— Что ни говорите, Аполлинарий Николаевич, но вы родились под счастливой звездой! — Протянул руку. — Поздравляю вас, граф, с крещением. Вы теперь Эрих фон Бломберг, в армейском звании оберст, что приблизительно соответствует российскому полковнику. Вы родились двадцать первого июля 1875 года в фамильном замке под Штаргардом. Вы служите в военной разведке — это всегда удобно, не надо отвечать на некоторые вопросы патрулей, ну, и при задержании. У вас есть знаменитый брат — Вернер. Он родился второго сентября семьдесят восьмого года. Сейчас генерал Генштаба Германии. Его не любят товарищи по службе. У него плохие отношения с Эрихом, то есть с вами. Вот ваш офицерский билет, справки о ранении и лечении. Так что, оказавшись за кордоном, можете отправляться на все четыре вражеских стороны.
Соколов внимательно рассмотрел документы, подписи, печати и штампы. Спросил:
— Офицерский билет уже имел владельца?
— Да, билет «полужелезный», то есть на подлинный билет мы вклеили ваше фото.
— Однако билет был выдан в сентябре четырнадцатого года, не устарел ли он?
— Другого под руками нет, сами знаете, какие нынче времена. Однако этот билет мы освежили новыми записями о перемещениях Эриха фон Бломберга и его наградах за доблесть и преданность фатерланду.
— Где сейчас находится Эрих?
— В плену. Его для чего-то этапируют в Сибирь, иначе очень полезно было бы встретиться.
Соколов с чувством пожал руку Нестерову:
— Большое спасибо, Борис Николаевич! Документы лучше настоящих.
Нестеров запротестовал:
— О нет, лучше «настоящих» нам не надо, пусть будут как настоящие! Это заслуга нашего художника-шрифтовика — золотые руки у него! Едва в армию не загребли, как это сделали с фотографом, но мы художника отстояли.
— А как быть с ранением? Подстрелить самого себя?
— Думаю, что ваше высокое звание и солидный внешний вид будут предохранять от детального исследования немцами ранения.
Соколов возразил:
— Но у меня есть привычка полагаться лишь на себя, а не на счастливый случай и настроение врагов.
— Это замечательная привычка.
Соколов настойчиво продолжал:
— Я уверен, что есть приемы имитации огнестрельного ранения. Русский хирург, который окажется поблизости перед переходом границы, всегда сумеет справиться с этим делом.
— Чтобы было не больно, но похоже на настоящее ранение?