Они не вскрикнули и только еще крепче обняли друг друга, а их рты вытянулись в две узкие вертикальные щелочки. Секунд пятнадцать они сидели не шелохнувшись, бьющееся пламя вместе с дымом и искрами окатывало вершину волнами неровного света. Затем они в ужасе сорвались с места и помчались вниз.
Ральфу снился сон. Прежде чем ему удалось заснуть, он, наверное, часа два шумно ворочался на сухих листьях. Но теперь до него не доносились даже громкие крики бредивших малышей, потому что он был далеко-далеко, там, откуда он попал на этот остров, и через садовую ограду кормил пони сахаром. Вдруг кто-то потряс его за плечо и сказал, что пора пить чай.
— Ральф. Проснись!
Листва ревела, как морской прибой.
— Да проснись же, Ральф!
— Что случилось?
— Мы видели…
— …зверя…
— …своими глазами!
— Вы кто? Близнецы?
— Мы видели зверя…
— Хрюшка, проснись!
Листва все еще ревела. Столкнувшись в темноте с Хрюшкой, Ральф пополз к выходу — туда, где поблескивала россыпь бледнеющих звезд, но близнецы схватили его.
— Не выходи… он такой страшный!
— Хрюшка… где копья?
— Я слышу, как…
— Тогда тихо. Не шевелитесь.
Они с Хрюшкой лежали и слушали — сперва недоверчиво, потом все более испуганно — почти беззвучный шепот близнецов, перемежаемый паузами жуткой тишины. И вот темнота за стенами хижины наполнилась клыками, наполнилась неведомым, ужасным и страшным. Бесконечно медлившая заря, наконец, погасила звезды, и в хижину стал просачиваться унылый серый свет.
Стоя на коленях, Ральф высунул из хижины голову и настороженно осмотрелся.
— Сэм-и-Эрик, зовите всех на собрание. Только тихо.
Дрожа и прижимаясь друг к другу боками, близнецы доползли до соседней хижины и рассказали там ужасную новость. Чтобы не ронять достоинства, Ральф заставил себя встать во весь рост и идти, хотя спина его покрылась мурашками. За ним пошли Хрюшка и Саймон, потом крадучись двинулись остальные.
Веер солнечных лучей, расходившихся из-за горизонта, уже стелился над землей на уровне глаз. Ральф чуть задержал свой взгляд на растущей дольке золота, которое сияло от него справа и, казалось, придавало ему духу. Заговорил. Круг сидевших перед ним мальчиков ощетинился копьями. Ральф передал рог Эрику — тот был ближе.
— Мы видели зверя своими глазами. Нет… не во сне… мы не спали…
Сэм подхватил рассказ.
По обычаю рог давали им на двоих, потому что их давно уже воспринимали как нечто целое.
— Он покрыт мехом. За спиной у него что-то шевелилось — крылья, наверное. Он и сам шевелился…
— Жуть какой страшный. Он вроде как сел…
— Костер горел ярко…
— Мы только что развели его…