Подслушивать, конечно, нехорошо. Но приятно. Когда я подключился к тайной беседе, Митю Ломщика уже обсуждали во все корки.
— Да он такой же ломщик, как я — бульдозерист, — послышался пренебрежительный голос Юши. — Он и спалился-то чуть не на первой ломке, когда «куклу» подсадному менту втюхивал.
Зачем Митя втюхивал куклу менту и что в этом криминального, я не особо понял. Может, кукла была бракованная? Но давать срок за продажу некондиционной игрушки — это зверство.
— Тебе лучше знать… — Это уже Гликман. — …вы же с ним вроде дружили.
— Ты офонарел? В смысле — Вы офонарели? Ну да, как-то вместе кушали в одной семейке. Я его кой-каким вольтам игроцким обучал.
— Про карты не вспоминай, не надо!
Это снова Гликман.
— Что — не надо? Сам не хочу. Через это он в меня чуть в блуд не втянул, сука. Но дела прошлые. А что сегодняшние?
— Ломщик снова за кидалово взялся.
— Ах, вот оно где…
— Но, типа, легально. Ты систему моментальных кредитов знаешь? Кругом конторки такие: заскочил, тебе кредит шустро оформили по паспорту, а процент — космический. К тому же если человек просрочил, процент набегает на процент и вылезает сумасшедшая сумма. Взял десятку — а должен полмиллиона. И каждый день сумма растет. Люди машин лишаются, квартир — и всё по закону, договор подписывали. Не будешь платить — поломают все, что ломается. Или грохнут.
— Сёма… Исаевич, не гуляйте по ушам. Я не на Луне обитаю. Помнишь присказку такую чисто рыбацкую: «Слышен бабок легкий шелест, это лох идет на нерест»? Меня покойный папа учил: сынок, в долг не бери, на просто так не играй. Расплачиваться будешь больно и в неудобной позе. Так, значит, Митя конторку хитро вывернутую приобрел…
— Она называется «Шаром-даром». — Это уже дамочка, со всхлипом.
— Красивое название, — одобрил шкипер. — Узнаю я их по голосам… Витя Кумык, ты его… Вы его помните, Семён Исаевич, ну, можно сказать, по нашему трудному детству…
— Юша, без подробностей! — в голосе Гликмана я уловил нотки истерической тревоги. Видать, хотя Людмила Львовна и появилась по рекомендации какого-то Кирилла, но директору не очень хотелось, чтобы дамочка была в курсе мелких деталей гликмановского «трудного детства».
— Да я за то, шо Кумык тоже открыл сеть салонов, но мобильной связи. И назвал «Алё-малё». Я ему говорю: Витя, может, лучше сразу «Уру-ру»?
На меня навалилось слишком много неясной информации. Ломщики, менты с куклами, семейные обеды, уру-ру… До этого — хитрый домик, неведомые ширмы, по которым надо что-то втыкать. Не то чтобы я совсем ботан. Кидалово от лоха, конечно, отличу. Но шкиперским языком без словаря не владею. Да и со словарем тоже.