— Насмерть? — ужаснулся я.
— Не, так, баловство одно. Сотрясение мозгов и колебание воздуха. Но срок все одно впаяли.
— И что, отсидели?
— А куда с подводной лодки денешься? Отмотал, конечно. Жена меня кинула, остался без родины и флага. Один только Сема за меня не забыл. На свиданки приходил, хавчиком грел. А как на волю я вывалился, по-новой взял меня шкипером.
— Хороший человек, — заметил я.
— Или? Теперь тут мой дом. В здании администрации кабинет мне выделили, диван, телевизор, даже компьютер есть. Все путем. Хата УУС.
— Это что значит?
— С зоновской мовы переводится как улучшенные условия содержания.
— Выходит, дядя Толя, вы с одной зоны в другую перевелись, — осторожно пошутил я и на всякий случай втянул голову в плечи, ожидая крепкой затрещины.
— Выходит, что так, — неожиданно согласился шкипер. — Кисмет такой. Судьба, значит. Не то по-турецки, не то по-татарски. Не важно. Я вот и Геночке то же самое объяснял…
— Геночка — это кто? — поинтересовался я.
— Геночка — это крокодил наш. Вернее, аллигатор. Ну, да все одна хрень. Их вообще-то два вида существует — американский и китайский. Геночка наш — из Китая, узкоглазик. Это я его Геночкой назвал, когда нам его, кажись, чехи подарили. Вспомнил, что у нас на зоне под Питером был такой крокодильчик в живом уголке. Мы его мышами кормили.
— И чего вы аллигатору Геночке объясняли? — повернул я беседу ближе к теме.
— Да того и объяснял, что рыпаться не надо. Потому как через год после появления в нашем террариуме Геночка подрос, заматерел — и подался, понимаешь ты, в бега. До сих пор не могу понять, как ему это удалось. Только выбрался, гаденыш, аж за территорию зоопарка. Мы и не кинулись сразу-то. Только часа через два, когда он версты три по всяким задворкам отмотал, звонок Гликману: мол, дядя, тут ребятишки крокодила по детской площадке гоняют — гляньте, не ваш ли? Сюжет… Чуть зверушку не забили, дурни. И за хвост таскали, и лопатками по морде. Не могу рассказывать, до сих пор расстраиваюсь. Беззащитная же тварь…
Короче, притащили мы Геночку обратно в террариум. Забился он в уголок, в песочек зарылся. Вот я с ним тогда воспитательную лекцию и провел. Куда же тебя, ушлепка болотного, понесло, говорю? Ну, я понимаю, когда мы с Арменчиком из ярославской крытки ноги сделали. Так у нас же маршрут был, мы все хаты знали, все малины, где можно на дне отлежаться. И то Арменчика через неделю хлопнули в Ярославле, а меня через месяц — в Воронеже. А ты-то на что надеялся?! Тебе до Китая на твоих полусогнутых пять лет раком пятиться! Да к тому же языка ты не разумеешь. Где — китайский, где — русский? Так что не рыпайся, говорю. Кисмет у тебя такой. Между прочим, не самый поганый. И накормят тебя, и напоят, в лужице своей поплещешься, опять же на народ поглядишь, себя покажешь. Какого тебе еще надо?