— Вы к чему? — не понял я.
— Да к тому, шо, кажись, дал мне Господь набой…
— На какой бой? — тревожно спросил я.
— Наколку мне Господь дал, непуть ты мохнорылый! Помнишь енота, что тебя в машине за малым не загрыз?
— Ну, дядя Толя…
— Знаешь, кого енотами в бандитском мире кличут?
Вообще-то есть у меня приятель, консультант в компьютерном магазине. На их языке «енотами» называют тех, кто два часа продавцу мозги выносит, а потом уходит с пустыми руками. Но я промолчал. Чтобы «в блуд не попасть», как Юша говорит.
— За «черных риелторов» слыхал? Которые у лохов хаты отбирают по беспределу. Заставляют переписывать на других, а потом бывшего хозяина… — Юша сделал неопределенный жест и чпокнул.
— Убивают? — догадался я.
— Не всегда. Кому-то дают развалюху в далеком Мухосранске. Вроде как хатенками обменялись — шалаш на Дом Советов. Но бывает, и кончают особо нервных, твоя правда. Так вот, потерпевших, которые без хат остаются, бандюки промеж собой «енотами» кличут. Вроде как енота из норы вытравливают.
— А при чем здесь енот в машине?
— Знамение небесное! Подсказка свыше. Опять же Каштанка под паровозом…
— Профессор Симонович? — догадался я.
— Ну…
— А я ведь заметил, как вы напряглись, когда Левашов насчет поезда…
— Да? — удивился Юша. — Был такой факт, не спорю. Вспомнился мне один случай по ту сторону шлюза…
«По ту сторону шлюза» на шкиперском языке значит — в колонии, за «колючкой». А если кто внутри зоны так говорит, тогда, наоборот, речь о вольном мире. «Шлюз» — это пространство между двумя воротами колонии. Там машины обыскивают и все такое.
История, которую вспомнил дядя Толя, случилась с ним в прежние времена, когда он был еще не Юшей, а Мельником (фамилия его Мельников, оттуда и прозвище). В бараке (общежитии зэковском), где жил дядя Толя, подъедался кот Потапыч. Несмотря на медвежью кличку, кот был сухой, поджарый.
— Зорро нашего видел? — спросил шкипер. — Одно лицо. То есть морда. Но Гликман не разрешил мне его Потапычем назвать. Говорит, у кошачьих в имени буква «р» должна быть. Так я влепил целых две.
Еще бы мне Зорро не знать. Кугуар здешний, разновидность ягуара. Злобный, как собака. А Юшу побаивается. Шкипер доволен: боится — значит, уважает. Зато меня эта тварь не уважает. На нюх не переносит. Может, ревнует к Юше, как Нюшка Фиделя?
К кошкам на зоне отношение хорошее, почти трепетное. Правда, не у всех. Есть и ненавистники. В отряде у Мельника среди таких числился тип по прозвищу Шифер.
— Шифер у него с крыши, по ходу, сыпался, — пояснил Юша. — Помесь верблюдка и ублюдка. Но терся промеж братвы. Хотя так, торпеда, а все равно черный.