– Мне страшно, Джеймс, – тихо прошептала девушка, – мне очень страшно и тревожно. Я чувствую опасность, но не могу понять, откуда она может прийти.
– Не бойтесь, леди Жюльетт. – Голос шотландца немного окреп. – Вы не одна. Я не рядом, но я близко и внимательно наблюдаю за обстановкой. И если будет нужно, я жизнь отдам за вас. Помните об этом всегда.
– Спасибо, Джеймс, только на тебя теперь вся моя надежда. – Жюльетт слабо улыбнулась и сжала руку воина. – Если будет очень плохо, я снова пришлю Джил, хотя и не могу доверять ей. А теперь уходи, ради всех святых. Нас не должны видеть вместе, иначе тебе конец, а я пропаду без твоей помощи.
Кэмпбелл ободряюще улыбнулся своей госпоже, повернулся и как будто растворился в темноте. Ни одна веточка не шелохнулась, ни один камушек не заскрипел под ногами, а его уже не было рядом.
Жюльетт еще немного постояла на месте, почти не дыша.
«Господи, помоги мне!» – прошептала она и тенью скользнула к замку. Потом так же неслышно пробралась в свои покои и только здесь смогла перевести дух и расслабиться.
После этой встречи ей не стало легче. Она так и не поняла, что же произошло здесь до ее появления. Но немного утешило то, что верный Джеймс все-таки не так далеко и по-прежнему готов прийти ей на помощь, даже рискуя своей головой. Но что будет с ней самой, оставалось загадкой. Зачем принцесса вызвала ее к своему двору, девушка не понимала. И вообще все эти игры были ей совершенно чужды. Ей отчаянно хотелось домой, в Лейк-Касл, к отцу, матери, брату, Эсти и маленькому, только недавно родившемуся Брэду. И конечно, к Филиппу. Ну почему, почему она так долго не могла определиться, любит ли его? Почему не позволила ему поцеловать себя и попросить ее руки? Ведь он готов был сделать это, она же ясно видела. Почему все сложилось так неудачно?
Да, все было плохо, совсем плохо. Но то, что ожидало девушку впереди, оказалось намного хуже – тяжелее, страшнее, опаснее. И оно накрыло ее очень скоро.
Вырвавшись на свободу, маленький отряд Генриха Лорэла понесся от Тонбриджа галопом. Им было сейчас все равно, куда ехать, лишь бы подальше от этого насквозь пропитанного высокомерием, ложью и предательством замка, грозящего им смертью. Отдохнувшие кони не подвели и позволили буквально лететь ветром даже в темноте. Дорога стелилась под копытами лошадей, над головой раскинулось чистое звездное небо, и почти полная луна достаточно хорошо освещала путь.
Направление держали на запад, но сейчас нужно было взять южнее, чтобы выбраться к побережью. Они неслись так уже около часа, когда окружающий пейзаж начал меняться. Равнинная местность с редкими лесочками из дуба, бука и граба сменилась чередой холмов. Они были невысоки, но все-таки дорога петляла между ними, и скорость пришлось снизить. А Генрих стремился еще до рассвета непременно покинуть пределы Кента.