Отохара — молодой парень, которого недавно привел Хаяси и попросил выделить деньги на первую в стране обсерваторию. Новые линзы, которые научились шлифовать в бывшем монастыре Хоккэ, позволили сделать прототип телескопа и я дал старт наблюдениям за различными астрономическими явлениями. Отохара получил в аренду временное помещение в Киото и уже началось строительство специального здания на горе Фудзи, где атмосфера Земли не так сильно будет мешать исследованиям. Мне даже пришлось выдержать целую битву с главой министерства Синтоизма Набой Санэнаги, который был категорически против подобного надругательства над священной горой.
Траектории движения планет, солнечные и лунные затмения, наблюдения за кометами — все это должно было дать толчок целому ряду дисциплин. От физики (оценка скорости света, теория тяготения и рефракции), до математики (вычисления синусов и косинусов углов, окружностей…). И вот такой удар.
— Ёрики квартала выяснил, что Отохара — сан устраивал экскурсии самураев к телескопу — тяжело вздохнул Хаяси — Подзаработать денег, да и покрасоваться перед дамами, которые тоже интересовались ночным небом. Вчера в обсерваторию заглянуло сразу несколько сацумских аристократов и один из них сильно оскорбился.
Картина в пересказе Хаяси вырисовывалась следующая. Воспеваемая в японских стихах луна, выглядела в телескопе огромной и совсем несовершенной — вместо привычного сияющего диска, сацумец увидел уродливые горы, впадины, отметки от метеоритов. И это было уже совсем не то конфуцианское Небо с большой буквы, а небо, которое можно было безнаказанно изучать, покорять… Шокированный аристократ вспылил, схватился за меч и наш первый астроном остался без головы.
— Судить и повесить — распорядился я — Сегодня же на площади трех Святилищ.
Ошарашенные чиновники кинулись меня просить о достойной смерти для благородного убийцы. Нет уж, господа! Самураи смерти не боятся, а вот позора очень даже. Надо дать всем урок — больше никаких возвышенных сеппуку на белых татами с посмертными стихами. Убил — отвечай на общих основаниях. И это был как раз один из методов, который поможет стране справится с валом преступлений, совершаемых ронинами и прочей аристократической братией.
Увы, убийство Отохара Кайсу было в то утро не единственным ударом судьбы. Две из трех наших домн остановили плавку. Рубя обожжённой рукой воздух и грозно поглядывая на Чунга, айн начал рассказывать какого плохого качества пошла руда на заводы Хоккэ и как ее не хватает. Поставки сократились в два с половиной раза, на море бесчинствуют пираты, крокодил не ловится, не растет кокос. Чунг в ответ начал шипеть, что шахты юга Японии разрушены в ходе войны, новых месторождений руды он найти не смог, старые — истощаются. Разговор быстро перешел в свару. Хаяси вспомнил Амакуни огромное количества шлака, который выходит с каждой плавки, тот в ответ раскричался о легирующих добавках, которые ему были обещаны химиками еще прошлым годом, но которых он так и не дождался. Загибая пальцы, кузнец принялся перечислять латинские названия, которые я ему в свое время выписал: «..Марганец — повышает твердость и прочность стали — как не было, так и нет. Кремний — увеличивает упругие свойства, также отсутствует. Никель — вообще, основа основ. Именно добавки из никеля не позволяют стали ржаветь…. Где все это?!»