— Поедем на дачу, любимый, а? Давай прямо сейчас.
— Ты что? — Андрей включил подсветку и посмотрел на часы. — Четыре часа ночи!
— Ну давай, я хочу сейчас!
— Лена, — взмолился Андрей, — серьезно: четыре часа ночи, я устал.
— А я хочу сейчас, — голос Ленки дрогнул и в нем послышались слезы, — давай, пожалуйста. Ну я тебя очень прошу. — Не выдержав, она уткнулась ему в грудь и зарыдала.
— Да что с тобой? — Андрей зажег свет и сел, прижимая к себе плачущую невесту. — Лен, что случилось?
— Я так хочу! — сказала Лена, почувствовав, что он поддается.
— Мы еще хотели к твоим с утра заехать.
— Потом заедем. Мы им со станции позвоним, Андрюша, — Лена подняла на него свои красные от слез глаза, и Андрей сдался.
— Хорошо, — сказал он и стал одеваться. — Поехали.
Ленка радостно вскочила, преданно глядя на него. Андрей в который раз удивился, как меняется в постели его подруга. Из Елены Бориславской, дочери профессора, снисходительно-надменной «королевы», с ним она становилась Ленкой — преданной рабыней, маленькой и слабой, готовой выполнять любые желания своего господина. «С кем еще она была такой?» — задавал он себе вопрос, неизменно вызывавший в нем ревность и остававшийся без ответа. Но вслух спросить не решался, боясь, что «рабыня» тут же превратится в холодную «королеву» и останется ей навсегда.
— Двадцать минут тебе на все, — сказал он, застегивая штаны, — собирайся, я буду ждать тебя в машине.
— Я люблю тебя! — она обняла его за шею и еще полминуты была почти тишина.
Андрей спустился во двор, где стояла машина, подогнал ее к парадному и стал прогревать мотор. Ленка появилась минут через десять, полностью одетая, с сумкой в руке, что было на нее совсем не похоже. Обычно она опаздывала минут на пятнадцать — это была ее стабильная норма — заставляя себя ждать и потом с гордым видом подставляя щечку для поцелуя, словно оказывая великую честь, одаряя такой наградой. Но Лена была женщиной во всем, настоящей женщиной, и за это Андрей ее любил. Кроме того, она принадлежала к семье Бориславских, связями которой не стоило пренебрегать.
Андрей привычным жестом распахнул дверцу, принял сумку с вещами.
— Поехали, — произнесла Лена, даже не удостоив его поворотом головы, но Андрей понял, что она чем-то напугана, причем напугана очень. Иногда на нее находило, и было трудно понять причины ее странных поступков. Лена была женщиной таинственной и непонятной.
Если бы Андрей знал, что своей оперативностью спасает себя, ее и еще неродившегося ребенка, он остался бы доволен.
* * *
Гетц нажал на кнопку звонка. Потом еще раз. В квартире была тишина. Андрей мог спать, но мог и уйти на работу. Во втором случае ожидание было бы лишь потерей времени. Гетц не стал ждать.