— Годится, Сэм? — спросил его Толман.
— Да, в общем-то, наплевать, — пожал плечами шериф.
— Хорошо, я согласен, — решил Толман.
— Отлично. — Вульф отставил чашку с какао. — В третьих, вы соглашаетесь на то, что сегодня вечером в 12:40 я уезжаю в Нью-Йорк и не буду задержан ни при каких обстоятельствах, за исключением подозрения, что я замешан в убийстве мистера Ласцио, лично или в качестве соучастника.
— Да отправляйтесь хоть к черту, — беззлобно сказал шериф.
— Да нет, не к черту, — вздохнул Вульф. — В Нью-Йорк.
— Но позвольте, — возразил Толман. — Что, если эти сведения превращают вас в важного свидетеля, чье присутствие необходимо на суде?
— Не превращают, поверьте моему слову. Я готов довериться вашему. Даю вам слово: в течение тридцати минут вы узнаете все существенное, что мне стало известно о том, что именно произошло в банкетном зале. Мне нужны гарантии, что меня не задержат до отхода поезда только потому, что я могу оказаться полезен. Как бы то ни было, уверяю вас, что при таких обстоятельствах я окажусь не только бесполезен, но буду совершенно невыносим. Так что же?
Толман поколебался и наконец кивнул.
— Согласен, с учетом упомянутых оговорок.
Вульф вздохнул с таким облегчением, как могла бы вздохнуть выпущенная из клетки на волю канарейка.
— Теперь, сэр, четвертое и последнее условие. Оно не столь очевидное, как предыдущие, но я постараюсь определить его достаточно точно. Сведения, которыми я собираюсь поделиться с вами, получены мною от двух людей. Чтобы выведать их, я применил методы, которые счел наиболее эффективными, и они себя оправдали. Вам придется не по нраву то, что эти джентльмены не предоставили их вам, когда у них была такая возможность, и я ничего не могу с этим поделать. Я не в силах повлиять на ваши чувства, но я могу просить вас сдержать свое негодование, что я и обещал сделать. Я хочу ваших уверений в том, что этих джентльменов не станут травить и запугивать, к ним не применят насилия, их не лишат свободы и они не подвергнутся никакого рода преследованиям. Все это базируется на допущении, что они всего лишь свидетели и никоим образом не замешаны в убийстве.
— Эй, мистер, мы тут по-пустому людей не преследуем, — возразил шериф.
— Не травить, не запугивать, не применять насилия, не лишать свободы, не подвергать преследованиям. Разумеется, вы вольны допрашивать их столько, сколько потребуется.
Толман покачал головой.
— Они важные свидетели. Они могут покинуть штат. Собственно, и покинут, сегодня вечером, как и вы.
— Вы можете взять с них залог как гарантию того, что они останутся.