С тех пор, как я возвратилась в духоту кухни, прошло не менее двух часов. Трапеза наверху давно уже окончилась, и ритм работы резко снизился, позволяя вздохнуть свободнее. Кое-кого из помощников и вовсе отпустили домой. Грязная посуда более не помещалась в предназначенном для нее чане и возвышалась двумя неровными горками на одном из столов. Большая часть десертов уже отправилась наверх, дабы развлекать тех, кто случайно заскучает на начавшемся недавно балу, и утолить голод поздних гостей, не попавших на трапезу. Дама вдохновенно колдовала над последним оставшимся тортом, с видом подлинной художницы раскладывая вишенки среди воздушных кремовых башенок. Стрела смотрела в распахнутое окно, что-то тихонько напевая себе под нос. Заправив, наконец, фруктовый салат, я со вздохом опустилась на табурет, вытирая пот со лба. Вот сейчас сяду и буду ничего не делать. Даже не шевелиться. Только дышать. Целый час, или даже два.
Дама подняла глаза и посмотрела на меня исподлобья. Я ответила ей взглядом, начисто лишенным осмысленности.
— Золушка, ты ведь вроде бы хотела пойти посмотреть на бал?
— М-м-м, — промычала я.
Дама не удостоила мой ответ словесной реакцией, только вопросительным взглядом. Усилием воли я заставила себя озвучить свою мысль.
— Уже не хочу.
— Да брось! Ты молодая, сил у тебя много, разойдешься быстро.
«Угу, сил много, как у лошади», — подумала я, равнодушно глядя перед собой. И почему это все считают, будто у молодых силы прямо-таки неисчерпаемые? Все, кроме самих молодых, но их мнением в этом вопросе почему-то никогда не интересуются.
— Если бы мне предложили там потанцевать, силы, может, и нашлись бы, — призналась я, машинально стряхивая со стола крошки. — А так… Ну, подсмотрю я за ними, а что толку? И потом, я ведь и здесь могу еще понадобиться.
— Здесь сегодня делать уже нечего, — вмешалась Стрела, отходя от окна и прикрывая ставень. — Иди-иди, сама ведь хотела. Свои желания надо осуществлять. Хотя бы какие-то.
— Ты думаешь?
Я забарабанила пальцами по столу, лениво взвешивая за и против.
— Марш отсюда, — подытожила Дама. — Мы женщины взрослые, нас балы уже не интересуют, сами тут все доделаем. Чай, успеешь еще завтра наработаться.
Словом, из кухни меня практически вытолкали в шею, и я вновь зашагала вверх по старой скрипящей лестнице, сперва еле переставляя ноги, а потом все быстрее и бодрее. Не знаю, в молодости ли тут дело, но отчасти Дама была права. Когда сидишь на месте, кажется, что сил никаких нет и никогда больше не появится, хоть сразу в могилу ложись, только чтобы ее непременно вырыл кто-нибудь другой. Но стоит встать на ноги и начать что-нибудь делать, как они мгновенно появляются неведомо откуда и кажется, будто особой усталости и не было.