– И сколько ты ждала? – ехидно поинтересовался я, совсем забыв, что кому-кому, а мне стоило молчать в тряпочку. Мадре, к моему удивлению, не воспользовалась ситуацией, сказав: «Два часа караулила в машине, пока Нинка не вышла. Поехала за ней… Ну, она, сама того не ведая, вывела меня на Деда. Я вошла в палату через пять минут после нее. У бедной Нинки термос из рук со страху выпал. Я сразу сказала Деду, чтобы он ее не ругал, просто я за ней следила, зная, что она его доверенное лицо. Представляешь, что мне ответил старый ловелас, когда Нинка покраснела?»
– Что?
– Он поинтересовался, с каких это пор я стала следить за его женщинами и почему? Нинка пулей вылетела из палаты, и мы смогли по-человечески поговорить. Когда я ему про сон рассказала, мне показалось, что его второй инфаркт хватит, так он побледнел и разволновался. Я хотела вызвать врача, но он не дал и рассказал… про ваши… про твое…
– Ладно, понял. Что дальше?
– Сказал, что, значит, я его дочь, раз между нами существует такая сенсорная связь.
– А ты?
– Ну не могла же я сказать, что это не так.
– Как не так?
– А так. Мне мать сказала… перед смертью.
– Я убью тебя, – заорал я, – не было у тебя никакой матери!
– Да? – удивилась она. – А я что, из пробирки получилась? Тогда до этого еще не допетрили.
– Слушай, я понимаю, ты на меня злишься. Согласен, заслужил. Но ведь так и меня можно довести до инфаркта. Я ведь в детстве, когда шарил по углам, нашел свидетельство о смерти.
– Черт! – бросила она. – Совсем забыла.
– Мать, имей совесть, хоть раз скажи правду.
– Зачем? – искренне удивилась она. – Да будь он трижды мне не отец, лучшего отца и придумать трудно. А может, он и есть отец. Зачем мне ковыряться в чужой жизни и усложнять свою? Все давно быльем поросло.
– А если у меня не поросло? Если мне надо знать?
– Вот пойди вскрой конверт и все узнаешь. Что, кишка тонка? Куда намылился? Не вздумай повторять мой трюк – не следи за мной.
– Ты тоже клятву дала?
– Не в этом дело… хочу посмотреть, как ты…
Я не дослушал. Прошел к себе, оделся и вышел. Не знаю, что подумала мадре о том, куда я намылился. Все равно она ошибалась. Я мчался к Лизе, о которой мадре было неведомо.
Мы встретились в том же кафе, что и в первый раз.
– Я бы съездил тебе по фейсу, не будь ты женщиной. Сидеть, – схватил я ее за руку, увидев, что она собирается вскочить. – Так, значит, это была шутка?
– Что ты имеешь в виду? – спросила она, пытаясь освободить руку.
– Дед. Рассказ про его болезнь. Потом, типа, это была шутка. Дошутилась?
– Что ты имеешь в виду? – почти проплакала она.