— Я даю тебе шанс, — продолжал Дэмура. — Если ты победишь, даже имя твое будет забыто. Если верх одержу я, ты сделаешь добровольное признание. Если же ты не согласишься на поединок — что крайне удивило бы меня, — то я передам дело в отдел расследования убийств, и там займутся поисками доказательств.
— Ты не подумал об одном возможном осложнении. Ведь такой поединок может стоить жизни.
— Я подумал об этом, — голос Дэмуры звучал столь же спокойно. — Оба мы наденем спортивные кимоно. Если я погибну, значит, виною тому досадный несчастный случай во время тренировки. Фукида засвидетельствует, что ты невиновен… Ну, а ты все-таки подготовь признание в письменной форме. В случае своей победы ты сможешь его уничтожить. Согласен?
Макамура медленно, церемонно поднялся.
— Там ты найдешь для себя подходящую одежду, — он указал Дэмуре на дверь, украшенную иероглифом «спокойствие».
* * *
Господина Кадзэ не оказалось на месте. Куяма какое-то время околачивался в приемной Шефа, но затем сообразил, что, чем ждать попусту, лучше составить письменное донесение. Он вернулся в свой кабинет и попытался освободить место на столе: отодвинул в сторону письма, все еще ждущие ответа, неоформленные протоколы, непрочитанные сводки — словом, попытался устранить беспорядок. Еще немного, и под ворохом бумаг скрылся бы ничем не примечательный коричневый конверт с донесением Эноёды, но в последний момент взгляд молодого инспектора задержался на фамилии отправителя. Потрясенный Куяма держал конверт в руках, боясь вскрыть.
Затем, придя в себя, он вытащил из ящика стола нож для разрезания бумага. Из конверта выпало школьное почасовое расписание и письмо. Куяма начал с последнего. Он сразу узнал ровный, правильный почерк Эноёды.
«Уважаемый Куяма-сан! В соответствии с нашей договоренностью продолжаю совместную работу по расследованию дела об убийстве Азато. К сожалению, вы не сумели связаться со мной, поэтому мне пришлось своим умом додумываться, какого рода помощь я мог бы оказать специалисту отдела расследований. Я полагал, что, если мне удастся установить, как провел Джонни Азато последнюю неделю жизни, это может принести пользу делу. Ваше доверие — большая честь для меня, и, надеюсь, наше сотрудничество к обоюдному удовлетворению приведет к положительному результату».
Ну и витиеватое послание, Куяме бы такого в жизни не сочинить!
Не без угрызений совести Куяма отложил письмо и взял расписание. Изумлению его не было границ: в почасовом графике почти не осталось пробелов. Внизу страницы мелкими иероглифами стояла пометка Эноёды: он готовит отдельное донесение, где будет указано, от кого какие данные получены и кто их может подтвердить.