В последней попытке вырваться нелюдь начал бить Олега локтем в живот, удары получались слабые, как легкие похлопывания. Извернувшись, Олег смог положить нелюдя на живот, не переставая зажимать ему рот. Он схватил одну ногу нелюдя, согнул в колене – колено у того согнулось в правильную сторону – и привязал ее к рукам, чтобы лишить того возможности еще и ходить. Следом за первой он привязал вторую ногу. Нелюдь лежал на животе в форме лодочки, полностью обездвиженный, но Олег не мог отпустить ему рот, как только он убирал руку, тот начинал громко пищать. Олег оказался в патовой ситуации.
Наверное, самым лучшим вариантом для него было ударить нелюдя несколько раз, чтобы он замолчал, но тот так тепло его встретил, показал, куда идти, еще и в спину подталкивал так мягко, по-дружески, что на такую грубость Олег просто не мог решиться. Кем бы он был, если бы связал и побил того, кто пытался ему помочь.
Делать Олегу было нечего, он смотрел на часы с внутренней стороны забрала и отсчитывал минуты. Нелюдь все так же корчился. Олег попробовал медленно убрать руку, тот сразу же запищал, Олег опять зажал ему рот. Он не знал, как действовать дальше.
Так прошло десять минут. Олег попытался убрать руку снова и сразу услышал сдавленный крик. Он наклонился к самой голове нелюдя и уперся в нее стеклом шлема.
– Заткнись, – сказал он. – И тогда я тебя отпущу. Идет?
Он попытался убрать руку, нелюдь опять запищал, ничуть не тише, чем в прошлый раз. План Олега загипнотизировать того своим голосом провалился.
Прошло еще десять минут. Он попытался убрать руку и снова услышал писк. Олег наклонился к самому полу и сказал нелюдю в ухо:
– Ты мне срываешь весь план. Мне надо идти человека искать, а я сижу здесь с тобой. Ты ведь заткнешься так или иначе. Так что выбирай, либо я просто уйду, и ты будешь лежать молча, либо я буду бить тебя до тех пор, пока ты не замолчишь. Если ты заставишь меня выбирать между хорошим обращением с тобой и возможностью вызволить человека, я выберу человека.
Нелюдь на время замолчал, Олег начал медленно отводить руку, но как только он убрал ее, нелюдь снова закричал, и ему пришлось зажать тому рот обратно. Он снова наклонился, да так, что стекло шлема ударило нелюдя по затылку:
– Заткнись, заткнись. Я тебе вмажу, если не заткнешься.
Олег быстро убрал руку, нелюдь ошарашенный секунду молчал, а потом завопил с прежней силой. У Олега затряслась рука. Он сжал ее в кулак и занес над бледным телом, но затем опустил ее, так и не ударив.
– Говнюк, – сказал он. – Пеняй на себя.
Олег подтянул нелюдя к краю палатки. Живот его шаркнул по полу, наверняка ободрав кожу. Олег скомкал конец покрывала и упер его нелюдю в стиснутые зубы, тот понял, что сейчас будет, и перестал мычать, как бы говоря: «Ладно, ладно, ты победил, я замолчу». Но Олег ему не поверил, оттянул нижнюю челюсть нелюдя и засунул ему в рот столько ткани, сколько влезло, следя, чтобы она не зашла в горло, и он не задохнулся.