— За красивых женщин, за толстый кошелек, за положение в обществе… — к ним подсел Иван Бойко, выкладывая на брезент свой автомат.
— Разве большие войны бывают только из-за этого? — спросил старшина. — Из-за красивых женщина?
— Было и такое, — усмехнулся Бойко.
— В основном из-за толстого кошелька, — вставил Лунин. — Борьба за ресурсы. Борьба за власть над ресурсами.
— То есть — чистая экономика, — усмехнулся Иваныч.
— А как же эта, ну как ее… идеология? — спросил Шайба. — Например, фашисты и коммунисты?
— Шайбушка, — улыбнулся Лунин. — Наивный ты человечек!
— Почему это?
— Потому что идеология — это всего лишь инструмент для достижения экономических целей.
Шайба подавленно помолчал, но потом спросил:
— То есть, товарищ майор, вы хотите сказать, что фашисты напали на нас из-за каких-то экономических потребностей?
Дима поднял разобранный автомат на уровень глаза, и оценив на просвет чистоту вычищенного ствола, сказал:
— Не только. Конечно, основной причиной войны не было противостояние политических взглядов — ведь до начала войны мы с немцами практически в десна жахались от пылкой любви другу к другу. Военно-техническое сотрудничество на самом высшем уровне было. Но потом, когда начали Европу делить, жадность фраера-то и сгубила.
— Как это?
— Элементарно, Шайба. Пактом Молотова — Риббентропа поделили Европу на сферы экономических интересов. Немцы полезли в свою зону, а мы — в свою. Немцы мстили миру за поражение в Первой Мировой войне — расширяя подконтрольные территории с заводами и всякими месторождениями, мы соединяли пролетариев всех стран — точно с такими же целями. Потом произошло столкновение интересов. Итог ты знаешь — 9 мая.
— Так это что, получается, что фашизм ничуть не лучше и ничуть не хуже коммунизма?
— Это всего лишь идеология, с помощью которой создавалась видимость жизненных устремлений для целых народов, — влез в разговор Иван Иваныч.
— А как же тогда красные и белые? — не унимался Шайба просвещать себя по важным политическим вопросам в коротком промежутке между боями.
— Борьба за власть, — отозвался Лунин.
— Власть над экономикой, — добавил Бойко. — Экономикой огромной страны…
— То есть как это? — Широков протер кусочком ветоши ствольную коробку и начал собирать пулемет. — Какая экономика? Там же тачанки, буденовки, бескозырки!
— Шайба, есть такая замечательная фраза: «война — это продолжение политики другими средствами», — сказал Бойко. — В период гражданской войны происходил некий передел собственности — новые хозяева страны силой отнимали экономические активы у старых хозяев. А исполнителей всех действий, типа нас с тобой, снабдили мыслями о благах, которые мы с тобой могли бы получить в будущем, если сегодня будем безропотно выполнять приказы руководства. Особенно круто это было делать в буденовке на тачанке. А если тебе еще и красные шаровары вручали, то ты вообще был бы на краю счастья… и шел бы в бой с целью умереть, как один… за ЭТО.