— Не может быть… — На пороге стоял Бастиан. Взлохмаченный, без рубашки, но неимоверно родной. — Камелия! — воскликнул он, сгребая меня в объятия. — Ты пришла!
— Конечно, пришла. Не могла не прийти.
— Сокровище мое!
Я засмеялась и взвизгнула, когда он зарычал и подхватил на руки.
— Отпусти!
— Нет уж, теперь не отпущу! Моя, и только моя! Никому не отдам, ни Нику, ни князю, ни Вайдовым псам! — Его взгляд стал напряженным. — Ты же насовсем пришла? — спросил он так требовательно, что щеки заалели.
— Отец ведь обещал дать шанс, — сказала я и тут же смутилась. — Николас рассказал, что на самом деле случилось с Валесией, а шах сегодня утром подтвердил его слова.
— Ник снял обет. — Бастиан опустил меня на ноги, но тут же крепко обнял за талию, не позволяя отстраниться. — И даже поговорил с родителями — я вроде как восстановлен в правах.
— О да, я видела маркиза…
— Отчим был единственный, кто не отвернулся от меня, даже не зная всей правды. Жаль, мама не дожила. — Бастиан ласково обвел пальцами мой подбородок. — Я так скучал, — прошептал он.
— Мы не виделись всего сутки.
— А мне кажется, всю жизнь. Я люблю тебя, слышишь? Очень-очень люблю!
— А я — тебя, — улыбнулась я.
— Повтори! — Мужчина требовательно сдвинул брови.
— Я люблю тебя, Бастиан.
Сердце сжалось от удивления и невыразимой нежности, когда он невесомыми касаниями дотронулся до моей щеки, а потом скользнул к губам. Поцелуй обрушился безумным ураганом, оставляя после себя лишь удовольствие и уверенность, что все будет хорошо.
Внутри что-то оборвалось, отпуская на волю, позволяя ответить, обнять его за крепкую шею, попробовать на вкус, задыхаясь и торопясь, словно воруя у судьбы счастливые мгновения.
Бастиан оторвался от губ, когда воздуха уже не хватало обоим. Прислонился лбом к моему лбу и осторожно погладил по спине, словно желая успокоить. А потом снова принялся торопливо целовать шею, щеки, глаза, даже укусил за мочку уха и опять вернулся к губам, поймав ртом горячий вдох.
— Камелия АрМонт, — вдруг сказал он, резко отстраняясь. — Ты станешь моей женой? Настоящей, любимой, желанной супругой, которую всю жизнь буду боготворить и носить на руках? Соглашайся, ускользнуть тебе еще раз не позволю!
— Да, — без раздумий ответила я, вглядываясь в любимые синие глаза. — Да, согласна.
И весь мир стал не важным и далеким. Был только Бастиан и пьянящее наслаждение от беззастенчивого, сводящего с ума поцелуя.