— Да, я хотела сообщить… — О Вайд, дай мне силы!
И только подумала, как мою руку тут же накрыла крепкая мужская ладонь.
— Камелия хотела сообщить, что уже вышла замуж, — раздался спокойный и уверенный голос Бастиана. — За меня.
— Что, простите? — Мама растерянно улыбнулась. — Кажется, я не расслышала.
— Камелия вчера вечером вышла замуж, — повторил мужчина. — Она была так любезна, что ответила согласием на мое предложение.
Я гулко выдохнула.
Вот и свершилось. Теперь меня будут убивать. Медленно и мучительно, давя на совесть острым ножом, отрезая маленькие кусочки от гордости, втаптывая в грязь самостоятельность и желание жить по-своему. В общем, делать все то, что делают заботливые родители.
— Вы же сами настаивали на свадьбе до дня рождения! — Я вскинула подбородок. — Мы с Бастианом не хотели торопиться, но раз традиции требуют…
— Камелия, дорогая, но ты ясно дала понять, что у тебя нет никого на примете! — Кажется, мама не верила в подлинность брака. А зря.
— Хотелось проверить чувства. — Я выдавила улыбку и чуть приподняла рукав платья, обнажая брачный браслет. — Но Бастиан был так настойчив, что я не смогла устоять. Полагаю, вы не против? Маг уже связал нас клятвами, а пышное торжество можно устроить чуть позже. Позовем знакомых, закажем свадебное платье. Мама, ты говорила, что бабушкина тиара, та самая, с розовыми бриллиантами, достанется мне в качестве приданого. Это было бы очень кстати, уверена, мы сможем подобрать отделку для платья в тон.
Я говорила и говорила, стараясь ни на секунду не замолкать, казалось, стоит только остановиться, как в столовой разразится буря. Уж слишком сурово сжимал челюсти отец, слишком ошеломленно взирала на происходящее мать. И только Бастиан спокойно поглощал завтрак, предоставляя мне разбираться с последствием собственной глупости.
Хотя почему — глупости? Я все сделала именно так, как и планировала. Ну а мелкие проблемы бывают у всех, не страшно.
— Камелия-Козюрэй-Пончитта АрМонт! — вдруг рявкнул отец. — Ты решила доказать, что выросла? Что к мнению родителей можно не прислушиваться?!
— Нет.
— Что — нет? Ты это сделала назло мне?
— Я люблю Бастиана, папа!
Дорогой муженек при этих словах поперхнулся, но, покосившись в мою сторону, неожиданно решил поддержать:
— А я люблю Камелию, ваша светлость. И, будьте уверены, смогу составить ее счастье.
«И улучшить свое материальное положение», — подумала я, но вслух, конечно, ничего не сказала.
Отец возмущался, матушка стискивала дрожащие губы, а Бастиан упорно вещал о любви. Идиллия, одним словом. Век бы наслаждалась, жаль, нельзя. Время завтрака подходило к концу, а самого главного мы еще не обговорили.