Так что ловкость и быстрота Питера сейчас произвели на неё впечатление. Она видела, что он умеет чувствовать схватку и использует вес противника против него самого. Рихард уже один раз упал на песок, когда Блейк сбил ему равновесие. При следующей его атаке Питер не стал сопротивляться, а поддался и упал на спину, продолжая держать соперника. Падая, он изогнул спину, упёрся ногами в живот противника и перебросил его через себя. Пока датчанин лежал, опомнившись, Питер, перевернулся и сел ему на спину, прижав лицом к земле. Схватив противника за волосы, он вдавил его голову в песок, и Рихард признал своё поражение.
Питер отпустил его и, довольный, вскочил, подняв вверх обе руки. К этому времени схватки уже закончились, клубки дерущихся распались, тяжело дыша.
Рихард, тоже медленно поднялся, тяжело дыша и выплёвывая песок. И вдруг бросился к Питеру в то мгновение, когда тот начал поворачиваться. Краем глаза Питер успел заметить нацеленный ему в голову сжатый кулак и отпрянул от удара — но недостаточно быстро. Удар пришёлся в лицо, из носа потекла кровь.
— Брэк! — рявкнул подскочивший Харвуд. — Рихард, ты что?! Я ж сказал, что испанцев тут нет! Да и ты, Питер, тоже не слишком хорош: нельзя расслабляться! — Кристофер, хмурясь, подошёл к Блейку, говорил ворчливо, но было видно, что штурман заслужил его похвалу. — А то в следующий раз найду тебе противника посильнее — у него ты будешь летать и брякаться оземь как мешок с отрубями!
— Извини, парень, — пробурчал Рихард. — Я и впрямь что-то увлёкся...
— Да ничего, — протянул ему Питер руку, другой вытирая кровь с лица.
Шатаясь от усталости Питер прошёл к берегу, набрал в пригоршни воды и стал смывать кровь с лица.
Из-за деревьев за ним, улыбаясь, наблюдала Беатрис. Чем-то он напоминал ей наставника в морском деле — бывшего лейтенанта флота Чарльза Астора, исчезнувшего с горизонта её жизни неведомо куда так же быстро, как и появился. Он стал ей настоящим другом — хотя и не поймут ни клуши-простолюдинки, ни расфуфыренные леди, что такое настоящая дружба между мужчиной и женщиной.
Он учил её вязать морские узлы, рассказывал про управление кораблём в бою, навигацию и астрономию. Чарльз сумел втолковать ей, арифметике-то толком не учившейся, ибо старый Шарп приглашал к дочери лишь учителей тех наук, что приличествуют светской даме, и картографию, и штурманское дело. Он посвятил прилежную ученицу в тонкости обращения с буссолью, астролябией и секстантом. И при этом ни разу не попытался перейти границу дозволенного в отношении мужчины с незамужней девушкой, хотя под конец их знакомства она была бы, может, и не против. Вёл он себя с ней исключительно по-братски, как будто начисто позабыл о том, что она женщина, а он мужчина...