— Все, — заключил я, стуча пяткой в скулящую тушку пересмешника. — Можешь ползти обратно в стаю. Скажешь, здесь вообще жрать нечего, а по морде дают. Похоже, мне нужно искать настоящего Зверя, чтобы найти себе противника. Не подскажешь такого в округе? Пересмешник не отвечал, а кажется пытался прямо под моей ногой вырыть нору, в которую можно было бы спрятаться от моих издевательств.
— Великолепно!
Этот спокойный, полный осознания своей силы голос, раздавшийся со спины, подействовал на меня как прыжок в утреннюю холодную воду реки после часового бега на пределе сил по развалинам. Когда разгоряченное тело падает в холоднючую воду и дыхание, словно замирает в груди. Я медленно, понимая, что случившегося уже не изменить, повернулся к говорившему со мной. Это был среднего роста смутно знакомый мне мужчина. В запыленном просторном халате коричневого цвета с обвязанной когда-то белым платком головой. Не скажу, сколько ему лет, но я вижу первую седину в его ухоженной густой бородке, а вот и усы и щеки у него гладко выбриты. Он сидел на каком-то Звере, похожем на огромную ящерицу желто-зеленого цвета только с невероятного размера когтями, огромными, толи шипами, толи рогами на голове, и с седлом и сумками на узкой спине. Сбоку от наездника висели короткое копье и сабля. Но главное, главное было в том, что на шею мужчины тоже был намотан белый платок и на его хорошо видимом мне конце был простой и гордый набросок черным трех горных вершин покрытых снегом.
Воин Морозной гряды. Кажется тот же самый что и год назад, поэтому он мне и кажется знакомым. Если я верно помню эту необычную длинную бородку, которая растет только на кончике подбородка. Обычно у наших мужчин либо борода разной степени ухожености на все лицо, либо бреются полностью, у кого есть терпение шкрябаться наощупь бритвой. Я, лихорадочно вспоминая все, что слышал об этикете между практикующими, сорвал с головы платок, бросив его под ноги, приложил кулак к открытой ладони и чуть поклонился, опустив глаза с Воина в землю.
— Младший приветствует старшего!
— Подойди поближе, — Воин похлопал по грубой запыленной спине ящера, подзывая меня.
— Старший! — приблизившись к собеседнику, я замер в новом неглубоком поклоне, на это раз вытянув руки вдоль тела.
— Я поражаюсь все больше и больше, — сделав короткий жест ладонью, который я различил краем глаза, разрешающий мне выпрямится, Воин покачал головой. — Такая вежливость в этой дыре. Я и в Арройо могу на пальцах пересчитать дословно соблюдающих этикет. Сколько у тебя звезд?