— Решение уйти из жизни?
— Да, решение умереть так, как ей казалось достойным.
— И ты ей помог?
— Послушай, я с ней беседовал на эту тему, отрицать не стану.
— Как она ушла из жизни?
— Серонал. Доктор прописал как снотворное. Она не принимала — копила. Девяносто маленьких красных капсул. Она точно знала смертельную дозу.
— Почему в отеле «Ритц-Карлтон»?
— Мать его очень любила. Девочкой она ходила туда с отцом — пить чай с пирожными. А когда вышла замуж против воли отца — они поссорились, разорвали отношения на многие годы. Практически до конца его жизни они не разговаривали друг с другом. Но детские впечатления остались для нее святы. Она мне не раз показывала место, где девочкой сидела с отцом в ресторане «Ритц-Карлтон» — у окна с видом на парк. Она могла описать во всех подробностях тогдашние голубые занавески, кобальтовую синь стаканов, весь роскошный зал ресторана. О, для нее это было особенное место, чудесное место!
— А где был ты, когда она приняла девяносто капсул серонала?
— А где, по-твоему, я должен был быть?
— Почему ты никому не сказал, что Данцигер расспрашивал тебя о самоубийстве твоей матери?
— Я опасался, что все повернется подобным образом. И оно подобным образом действительно повернулось!
— Своей ложью ты только усугубил ситуацию.
— Да, я солгал. Да, я усугубил ситуацию. Мне очень жаль, что я так поступил.
— Что тебе жаль — это понятно.
Казалось, на мгновение человек в Кэролайн возобладал. Ее взгляд потеплел, и она стала похожа на ту женщину, которая несколько дней назад первой обняла и поцеловала меня.
Но это мгновение закончилось так быстро, что я сразу же засомневался — не привиделось ли мне.
— Больше ты ничего не желаешь сказать?
— Похоже на то.
Это прозвучало патетично, с надрывом. Да, я был обижен. Да, я был оскорблен. Да, я был растерян.
— В таком случае закончим. Я тебя выслушала. Я выполнила твою просьбу.
— Где твой отец? Не могу его найти. Не могу до него дозвониться.
— Бен, я настоятельно прошу ни меня, ни моего отца телефонными звонками не беспокоить.
Я покосился на Керта, который во время всего разговора сидел в сторонке молчаливым истуканом.
— Кэролайн, мы можем хотя бы минуту поговорить наедине?
— Нет. Это решительно исключено.
Перед тем как встать, Кэролайн помолчала и добавила другим, человеческим голосом:
— Я очень разочарована в тебе, Бен. Я всерьез думала, что ты можешь стать кем-то в моей жизни. Я очень разочарована.