Думаю, это было неизбежно — я не мог не заглянуть внутрь бунгало.
Во время моих одиноких дежурств это было постоянным искушением.
Домик, обвязанный по периметру веселенькой желтой лентой, был как большой, нарядно упакованный подарок, который не терпелось поскорее открыть.
Следственная группа уже все внутри перерыла; просмотрели буквально каждый сантиметр и забрали все, что могло хоть как-то относиться к преступлению. Поэтому — уговаривал я себя — мое любопытство не могло навредить.
И в солнечный полдень в среду пятнадцатого октября я наконец поддался соблазну.
Однажды я уже взламывал замок на этой двери, и сейчас не составило труда убрать ленту и войти внутрь.
Тошнотворный запах сохранился, хотя не в такой концентрации, чтобы меня начало снова мутить.
Сразу бросилось в глаза: эксперты хорошо поработали. Пол кое-где взломан. Место, где лежало тело, помечено не мелом, а конусами — вроде дорожных, только намного меньше. Очевидно, это было сделано, чтобы не повредить мелом доски — возможно, в будущем потребуется микроанализ их поверхности.
Когда мои глаза привыкли к полумраку, я различил пятна крови. Кровь была не только на полу. Кровь была повсюду. Пятен было много, и они казались огромными — трудно поверить, что тут убит всего лишь один человек. На стенах сохранились характерные следы от порошка — снимали отпечатки пальцев. Где-то в углу надрывно жужжало какое-то насекомое, словно самолетик с испорченным мотором.
Я обошел всю комнату, стараясь ничего не нарушить и не сбить конусы маркировки.
Пока не увидишь собственными глазами, не можешь представить, сколько жидкости в человеческой голове. Данцигеру выстрелили в глаз, и его голова разлетелась как арбуз. Там, куда он упал головой, был огромный овальный темный след. Дальше много-много пятен. И совсем далеко, на стене — мелкие-мелкие пятнышки. Словно краска распылена пульверизатором.
Я подошел к стене и осторожно, обуреваемый странным любопытством, протянул руку, чтобы потрогать эти пятнышки.
— О-о… — раздался голос за моей спиной. — На вашем месте я бы этого делать не стал!
Мои пальцы застыли в дюйме от пятнышек крови.
Я быстро повернулся и увидел в дверном проеме высокого сухощавого мужчину. Из-за яркого света за его спиной я не мог толком различить лицо. Фланелевая куртка и характерная вязаная шапочка — вид как у портового грузчика из фильма с участием молодого Марлона Брандо.
— Ничего страшного. Я — полицейский.
— По мне, будьте вы хоть Эдгар Гувер. Лапать тут ничего нельзя. Прикоснувшись к крови, вы подтасовываете улики на месте преступления.