— Вы не знаете, почему вы не знаете? — безжалостно констатировал судья.
— Я… я не знаю, ваша честь.
— Следующий!!!
И опять в сумасшедшем темпе пошли нуднейшие дела: владение марихуаной, пьяные драки, нарушения общественного порядка.
Обвиняемых уводили из зала быстрее, чем публика успевала их хорошенько рассмотреть.
Когда судья почти полностью разгрузил «аквариум», он вспомнил о пропущенном деле.
— Вызовите еще раз Макниза! — приказал он.
Младенец с папками вскочил и опять красный как рак сообщил:
— Ваша честь, мисс Келли до сих пор не связалась со мной…
— Замечательно! В этом случае повернитесь лицом к публике и объясните ситуацию присутствующим.
— Что именно объяснить, ваша честь?
— Что вы сегодня не готовы, что из-за вас мы все теряем драгоценное время!
— Ваша честь?
— Лицом к залу, господин обвинитель! — рявкнул судья. — Не мне объясняйте — им!
Младенец, обиженно надув губки, повернулся лицом к залу.
Пока он соображал, что и как сказать, судьба ему улыбнулась.
Дверь открылась, и в зал, извиняясь одними губами за опоздание, вошла молодая женщина. На ней была строгая темная тройка. У блузки — высокий оборчатый воротник. Ни дать ни взять — священник в юбке!
Младенец расплылся в счастливой улыбке:
— Мисс Келли!
Секретарь машинально повторил «мисс Келли!» и покосился на судью. Буря миновала!
Кэролайн Келли быстро прошла вперед, к младенцу, стала рядом с ним и, улыбаясь судье, что-то шепнула младенцу в ухо. Я сидел настолько близко, что различил ее слова.
— Да пошли ты его…
Она точно и со смаком сформулировала, куда именно следует послать судью Белла.
Таким образом, слова «да пошли ты его…» в их полном варианте были первым, что я услышал из уст Кэролайн Келли.
Со своего места в первом ряду я имел возможность хорошо рассмотреть ее — правда, с тыльной стороны. Каштановые волосы небрежно собраны на затылке и зажаты золотой заколкой. Юбка более или менее свободная, но хорошо обрисовывает фигуру. Не худая и не полная. Самое оно.
— Ага, — сказал судья, — возвращение блудной дочери!
Кэролайн Келли подняла руки ладонями вперед: дескать, вина моя и только моя! Можете карать, а можете миловать!
— Имеете что-нибудь сообщить суду? — ядовито продолжал судья.
— Нет, ваша честь, ничего существенного.
— Возможно, вы сумеете помочь нам, мисс Келли. У нас тут обнаружилась маленькая загадка. За последний уик-энд было арестовано… Господин секретарь, сколько народу было арестовано?
— Два-ноль-пять, — отчеканил секретарь.
— Двести пять арестов. И все это счастье обрушилось на вашего покорного слугу! Если я не ошибаюсь, новый рекорд.