Оглядевшись по сторонам, я заметила, что двух полицейских не было в комнате из чего следовало, что прибытие подкрепления вопрос времени.
Я бросилась к разбитому окну. Когда же я с помощью канатов в поясе перебралась на колонны дома напротив, в уши попал странный звук хлопков. Как оказалось, это ещё один отряд полицаев, дежуривший у подъезда, стрелял по мне. Но поняла я это, когда почувствовала острую боль в ноге, из-за которой чуть не врезалась в стену дома напротив. А уже вернувшись на улицу Багратион, я поняла серьёзность положения. На ногах я продержалась только несколько секунд, а затем упала на четвереньки. Окровавленный подол платья не предвещал ничего хорошего, поэтому со страхом я его приподняла… Теперь к синякам под глазом и на шее прибавилось ещё пулевое ранение в лодыжку.
Тесная комнатушка со обшарпанными обоями и прогнившим полом в одном из доходных домов на окраине Александрограда. Помимо проживающих тут тараканов, в этой комнате проститутка Евдокия принимала тех, кто хотел всю ночь наслаждаться её обществом. В этот раз в её постели мирно спал один из постоянных клиентов. Евдокия иногда любила наблюдать за тем, как этот мужчина средних лет спит, при этом почёсывая его темноволосую голову. С каждой ночью, которую она с ним проводила, ей всё сильнее казалось, что будто он в её объятиях отчаянно искал утешения, чего девушка не находила в других клиентах, которые просто хотели весело провести время, не тратя слишком много денег. А когда Евдокие спящий красавец начинал надоедать, она наклонялась к его уху и ласково шептала: «Пётр Иннокентьевич, уже утро наступило».
Веки мужчины раскрыли его светло-серые глаза. При определенном освещение они были аки прозрачные стеклянные кусочки. Суровый взгляд таких глаз наводил на окружающих чувство тревоги и страха, в чём однажды проститутка успела убедиться лично.
Пётр приподнял туловище и посмотрел в окно. Небо под Александроградом было затянуто серыми тучами, через них не проникал даже маленький лучик света.
— В этом городе порой трудно отличить день от ночи, — проговорил мужчина хриплым голосом, коснувшись пальцами своей щетины.
Евдокия молча приподняла уголки своих губ, а затем потянулась, выгнув спину словно кошка, к прикроватному столику, где лежала курительная трубка. Пётр прошёлся взглядом по спине девушки, на которую ниспадали длинные волосы. Да, девка видная, но что она могла дать? Лишь временное забытьё по ночам, но не более того, собственно, как и остальные проститутки, с которыми он когда-либо проводил ночи. Мужчина снова упал на жёсткий матрас. Он попытался вспомнить прошедшую ночь, однако все попытки разбивались головной болью. Что ж, за хорошо проведённую ночь приходится платить утром мигренью и мучительной жаждой. И так раз в неделю. Снова и снова.