— Здравствуйте, — сказала я.
— Здравствуйте, Марья Владимировна, — откликнулся Леша.
— Я тебе утку принесла, — сказала я.
— Очень кстати, — засмеялся Леша, — тащи сюда, а то она улетит.
— Ты бы не зубоскалил, — сказал Маркел Митрофаныч, — все-таки ребенок. А ты не таскай утки, не твое это дело.
— Доктор велел принести, — сказала я и залезла на койку Маркел Митрофаныча. На койке его хватало места — у Маркел Митрофаныча не было ног, и я всегда забиралась к нему и, прислонившись к другой спинке, сидела подолгу, беседуя с Маркел Митрофанычем.
— Тоже доктор называется, ребенка за уткой посылает, — сердито сказал Маркел Митрофаныч.
— Так я же всегда ношу. — Я вытянула ноги, устроилась поудобнее.
— Села и сиди, не вертись, — Маркел Митрофаныч был в очень плохом настроении.
— А я из детского сада убежала, — гордо объявила я, — меня мама отдала, а я убежала.
— Молодец, — похвалил Леша и робко спросил Маркел Митрофаныча: — А куда ж мне эту теперь девать?
— Я возьму, — я спрыгнула с койки.
— Куда девать! — передразнил Маркел Митрофаныч. — Малютка какой, ребенок за ним ухаживать должен.
— Да ну что вы, Маркел Митрофаныч, найдется мундштук этот, никуда он деться не мог, не сердитесь вы зазря, — сказал Леша.
— Маш, ты не видела мундштук Никиты? — спросил Маркел Митрофаныч.
— Мундштук? — переспросила я.
— Ну да. Закатился куда-то. Ты бы слазила под кровать.
— Слазь, Марья, откройте эту портянку, чтобы светлее было, а я глаза закрою, — Леша перевернулся на спину.
— Не надо. Не ищи, — неожиданно громко сказал дядя Никита.
— А я и в темноте вижу, — сказала я и полезла под его кровать.
— Не надо, я не хочу, бог с ним, я не хочу, — крикнул дядя Никита, — вылезай оттуда!
Я затихла под кроватью, лежала, прижавшись щекой к гладким прохладным доскам пола.
— Да ты не нервничай, в случае чего другую сделаю, еще лучше. — Маркел Митрофаныч потянулся и, свесившись со своей койки, держась одной рукой за ее спинку, другой погладил туго спеленатое бинтами туловище дяди Никиты. И я снизу увидела, как сильно надулись на его шее жилы. — У меня остался плексиглас, очень хороший, точь-в-точь как была сделаю.
— Ты же крестному хотел подарок сделать, — сказал дядя Никита.
— Да чего там! Может, креса и нет уже, а есть — так я сам такой подарочек, что другого не надо, — Маркел Митрофаныч засмеялся.
— Маша, вылезай, ты чего там лежишь, — уже тихо сказал дядя Никита.
— Я ищу, — я начала шарить руками по полу.
«Может, отдать его, — подумала я, — вроде нашла сейчас», — но я засунула слишком большой кусок макухи в маленький карманчик, он застрял в нем, и поэтому мундштучок вытащить было нельзя. Я уже потихоньку начала снимать трусы, чтобы достать из карманчика мундштучок, когда Леша сказал: