— Да нет, — тихо ответил он, — не много.
«А может, хватит валять дурака, может, сказать: «Павел, я ведь узнала тебя, узнала сразу. Я Оксана. Помнишь, Сокирки, летом шестьдесят второго?» — «И Москву зимой шестьдесят пятого», — добавит он. И все. И меня нет. Он мог забыть лето, но ту зиму, тот приезд свой — никогда. Такое не забудешь. За такое не оправдаешься, не объяснишь. Да и поздно уже. Поздно».
— Как правильно — «вспомнишь и нехотя», — повторил он.
— Да, правильно, — откликнулась Оксана.
«Правильно, — сказала она себе. — Я все решила правильно». И чтоб переменить разговор, сделать его обычным и неопасным, спросила:
— Часто ездите?
И он, словно благодаря ее за помощь, словно облегчение почувствовал, ответил с готовностью:
— Бывают такие периоды, что мотаюсь каждую неделю. Вот в прошлом году задумали птичник автоматический и намучились — ужас! — Павел сел, наклонился вперед, нависая над столиком темной громадой. — Представляете, смешно сказать, а вся проблема состояла…
«Каким он был худым. Даже купаться при нас стеснялся, так выпирали ребра, а теперь здоровенный мужик. Сколько ему? Кажется, двадцать семь или двадцать восемь. Интересно, кто он? Похоже, начальство какое-то сельское».
— И эти яйца проклятые все время бились. Курица, оказывается, буквально выстреливает яйцом.
«Нет, все же здорово, что не узнал он меня. Пускай лучше про кур своих рассказывает».
— Ну и что, справились с этой проблемой? — она постаралась задать вопрос с самым обеспокоенным видом.
Он помолчал, словно решая что-то для себя, закурил, затянулся и ответил, — не торопясь и будто с вызовом:
— Конечно, решили.
Разговаривать явно было больше не о чем, но это, кажется, совсем не смущало Павла. Откинувшись на спинку дивана, он сидел вольно развалившись, равномерно, вслед затяжкам, разгорался огонек его папиросы.
— А вы кто? Бригадир? — поинтересовалась Оксана.
— Председатель.
— А какие еще проблемы, кроме бьющихся яиц, в вашем колхозе? — поинтересовалась вежливо Оксана. — Молодежь уходит?
Насчет молодежи, что рвется в город, писали в газетах, рассказывали в фильмах, и Оксана порадовалась, что эти всегда мало интересующие ее сведения сейчас лак пригодились.
— Уходит, — словно успокоил ее Павел.
— Но это, кажется, вас не огорчает? — удивилась Оксана.
— Нисколько, — в его ответе не было вызова, да и тема, судя по всему, не очень заинтересовала.
— Но почему же, как председателя колхоза…
— Вы знаете, — Оксана почувствовала, что он улыбается, — это так долго и так нудно объяснять, да и не интересно это вам.
— Один — ноль в вашу пользу, — сказала Оксана, засмеялась и села, положив подушку за спину.