Весь мир Фрэнка Ли (Юн) - страница 41

– Понимаю, – отвечаю я, – сейчас я в той же лодке.

– Добро пожаловать на борт, – говорит Джо, глядя в потолок.

Я пробую еще одну гайку, а потом еще одну, но они не подходят к болту. Оказывается, что гаек в ворсе много. Вдруг внутри меня что‐то щелкает, я запускаю пальцы глубже в ворс и начинаю тянуть ковер вверх.

– Это просто какой‐то абсурд, – говорю я.

Джо согласно мычит в ответ. Подняв ковер, я отпускаю его.

– Подумать только! Что они хотят с нами сделать!

– Свести, как гребаных панд в зоопарке.

– Да нет, я про другое. Однажды они уехали из Кореи. Приехали сюда. Родили детей.

– М-м-м-м.

– Они выбрали из американской культуры только то, что им больше всего понравилось, а потом создали вокруг себя пузырь, этакую маленькую Корею. Они смотрят только корейское ТВ, ведут дела только с корейцами, общаются только с корейскими друзьями…

– Строят свои корейские районы.

– И в этом нет ничего плохого. Я их вполне могу понять. Если бы я уехал, например, в Непал, то стопудово с ума бы сходил без американского кино, двойных-тройных чизбургеров и англоговорящих друзей.

– Думаю, в Непале есть макдак.

Я смеюсь:

– Понимаешь, что они сейчас делают? Что они с нами делают? Они хотят, чтобы и мы остались в этом же корейском пузыре.

Джо садится и смотрит на меня, склонив голову набок.

– Они мечтают о том, чтобы мы поженились и чтобы у нас были дети. И чтобы наши дети женились и выходили замуж только за корейцев и тоже рожали детей. Они хотят, чтобы даже после их смерти этот пузырь продолжал существовать. Они хотят, чтобы этот пузырь продолжал существовать вечно.

Джо зажмуривается. Как и я, она чувствует, что мы застряли. Мы попались, но мы хотим вырваться на свободу. Она говорит совершенно спокойно:

– Будто мы не замечаем, что девяносто восемь процентов учеников в нашей школе не корейцы. Это все равно что пытаться обмануть себя, повторяя, что ты не в Америке. Это же невозможно.

– М-м-м.

Джо глубоко вздыхает:

– Иногда я сомневаюсь в том, что Ву стоит всех этих ссор. Наверное, нехорошо так думать, да?

– Проклятье, – отвечаю я, – бедный Ву.

– Нет, блин. Беру свои слова обратно. Я люблю Ву. Честное слово.

– Расскажи мне, что тебе в нем нравится.

– Ну, во‐первых, он красавчик.

– Бла-бла-бла, – говорю я.

– И он добрый. Он любит свою семью. Ты бы видел его с мамой, с папой и с сестрой… И с другой сестрой, она та еще сучка, но сейчас не об этом. Ву такой милый.

– Вот это реально круто.

– Правда? А еще у него мозги под бизнес заточены. Не в смысле, каким бизнесом заниматься, а в смысле как им заниматься. Понимаешь?