– Мне надоело прятаться и делать вид, что у нас с тобой роман. Я просто не хотела больше притворяться, не хотела больше врать.
Я киваю, как болванчик:
– Эй, эй, стоп!
Она снова бьет себя кулаком по ладони:
– И все это время Ву даже понятия не имел, что мои родители настоящие расисты и плохо к нему относятся… И я…
– Джо, что ты натворила?
– Сказала ему все как есть.
Я замираю. Даже хипстеры позади нас затихли. Свет за нами, там, где они возились, выключается. Джо как будто вся сжимается.
– Не может быть.
– Мы вместе уже почти два года, и все это время я ему ничего про это не говорила, потому что боялась его обидеть. Ну кому будет приятно услышать такое?
– Подожди-подожди, – говорю я. – Так что именно ты ему сказала?
– А он такой: «Ты мне врала» и «Ты меня стесняешься». А я ему: «Нет. Что ты такое говоришь?» Но это было так себе оправдание. Какая девушка будет прятать парня от родителей почти два года?
Она снова ударяет себя по раскрытой ладони кулаком, а потом бьет себя в виски:
– Я ужасная. Хуже некуда.
– Джо, – осторожно спрашиваю я, – а ты рассказала Ву о нашем с тобой договоре?
Она переводит взгляд на меня:
– Конечно, нет. Ты дурак, что ли?
– Слава тебе Господи, миленький Боженька! – отвечаю я.
– Я просто сказала ему, что почти два года прятала его от своих родителей, – говорит она с грустью. – Врала всем, по сути.
Мы оба смотрим вперед, на дорогу, где лежит странный предмет, похожий на чернику размером с футбольный мяч.
– Мы оба лжем, – говорю я. – Значит, мы оба с тобой ужасные. Оба хуже некуда.
– Послушай, мне от этого не легче.
– Я к тому, что ты не одна, – говорю я, хватаюсь руками за край сэндвича-скамейки и начинаю болтать ногами.
– Что, одиночество вдвоем? – спрашивает Джо. – Нет такого мира, где мы с тобой могли бы жить так, как нам хочется.
– Да ладно тебе, – говорю я.
Хотя, может, она и права. Хотя, может, стоит сохранять оптимизм? Хотя, может, только дурак в моем положении сохранил бы оптимизм? Ведь сколько бы мне ни было лет и как бы далеко я ни уехал от дома, я все равно не смогу любить того, кого хочу.
Что же получается – чтобы любить того, кто мне нравится, мне придется ждать смерти мамы с папой? Чего‐то тебя занесло, Фрэнк.
– Так, значит, Ву тебя здесь просто бросил? – спрашиваю я.
– Нет, я от него сама ушла, – отвечает Джо, морщась от неприятных воспоминаний. – Я реально хуже некуда.
– Не понял.
– Я сказала ему, что мне сложно жить с родителями-расистами, поэтому он должен с пониманием относиться к моей ситуации. А потом я встала и ушла, а он остался сидеть за столом.