– Конечно, такая куколка, как ты, просто обязана лечь под папика. Куда мне до тебя, правда?
Подхватив сумку, я резко поднялась с места и направилась к выходу. Но не успела. Семен преградил путь и забаррикадировал дверь, явно насмехаясь надо мной. Я попыталась отодвинуть его силой, но мужчина поймал мою ладонь и прижал к своей груди. Вторую же руку он положил на талию, намертво припечатывая к своему мокрому от пота телу.
– Только я не жадный, куколка. Могу и подвинуться…
– Ты забываешься, Семен Петров! – не выказывая ни капли страха, сказала я. Пугало то, что пьяным мужчина не выглядел, а значит, он всегда скрывал свою настоящую сущность. – Я выше тебя по званию. Одно слово начальнику – и завтра тебя тут не будет. Не боишься?
– Ты младше меня на десять лет, сука! Смеешь еще указывать, что делать? – мужчина покраснел он злости, но тут же ехидно улыбнулся, обнажая кривые желтые зубы. Он говорил, а из его рта снова и снова вылетала слюна, заставляя морщиться и отводить взгляд. А ведь еще недавно я считала его милым и приятным парнем… – Ничего! Я тебе покажу, кто тут старше и главнее… Выбью из тебя весь гонор и высокомерие!
Скорее всего, в тот момент я переключилась на защитный режим, подаренный природой. Потому что ума не приложу, откуда взялись силы вырвать руку, чтобы ударить Семену в кадык. А когда он заныл, сделала контрольный удар в пах коленкой и толкнула в сторону старого расшатанного шкафа, все содержимое которого тут же высыпалось на голову недонасильника.
Я уже бежала по пустому холлу, когда услышала рев Семена:
– Вот тварь подзаборная… Думаешь, победила? Конец тебе, Бушминская… Убью!
На улицу я выбежала красная, растрепанная и вся в слезах. Меня тошнило от воспоминаний о прикосновениях сотрудника, хотелось переодеться, помыться, стереть память. И хоть не произошло ничего трагичного, но это лишь благодаря моей изворотливости!
– Мия? Боже, что случилось? – такие знакомые руки подхватили и прижали к себе. Керн пах цитрусами и мужскими духами, а еще его теплота заставляла немного расслабиться. Его низкий бархатный голос сейчас был наполнен волнением, растерянностью и даже паникой. Но все равно успокаивал и вводил в некий транс. – Скажи мне, я должен знать! Где болит? Ты ударилась? Тебя кто-то обидел?
– Там, в кабинете… Он приставал… Хотел… – мысли путались, а Сэм, заглядывающий прямо в мои глаза, кажется, вообще ничего не понимал. Только сжимал мою руку так судорожно, будто я могла раствориться или рассыпаться, не рассказав ему нечто важное. Поэтому заставила себя перестать заикаться и выдохнула лишь одно слово: – Семен.