Страсть под турецким небом (Хильт) - страница 28
Мы любим людей, которые либо похожи на нас, либо являются нашими противоположностями. Невозможно сказать наверняка, что лучше и какие пары существуют дольше.
Отношения с Алту напоминали пороховую бочку – при каждой искре раздавался взрыв. В ход летели тарелки, столовые приборы, еда, вещи и даже техника. Он – горячий турецкий парень, я – только что вступившая в совершеннолетие сопля с замашками. Как страстно мы ругались! Это было лучше секса, я серьезно! Конечно, у меня случались истерики в духе «кому я себя отдала?», но оно того стоило. Я безумно его ревновала, патологически: к настоящему, прошлому и будущему. Он же свою ревность пытался прятать, но настолько бездарно, что его не взяли бы ни в один, даже российский, сериал.
Мне нравилось ходить по острию бритвы, и после случая с моим пляжным Аполлоном и коробкой с письмами в комоде мне хотелось щекотать свои и его нервы. Я стала безбожно флиртовать с туристами.
В обязанности аниматора входило создание атмосферы на ночной дискотеке. Кто торчал на танцполе и собирал самых красивых мальчиков, абсолютно не умея танцевать? Я, конечно же! Какое же удовольствие я получала, ловя его грозный взгляд со сцены (надо сказать, пел Алту изумительно, и до сих пор в моих ушах «My way» Синатры в исполнении некогда любимого голоса). Сейчас я думаю, что это был своего рода выпад в «наказание» ему за то, сколько туристок ему писали. А может, таким образом я защищалась от съедающей меня изнутри ревности. Это разрушающее чувство, но мне кажется, оно идет рука об руку с любовью. Или я не права?
Как я уже говорила, у моего Алту была сестра, Дидем. Она была на несколько лет старше меня, симпатичная турчанка с хорошей спортивной фигурой. Несмотря на то что она была абсолютно глухой на оба уха, девушка категорически не хотела учить язык глухонемых, мотивируя это тем, что не хочет выглядеть, как инвалид. Она говорила как умела, но понять ее было довольно сложно. Мама Гюльнур шутила со слезами на глазах: у нас есть две девочки (она меня называла «кызым» – «дочка»), и обе разговаривают как иностранки.
Дидем родилась абсолютно здоровым ребенком, но в раннем детстве переболела каким-то инфекционным заболеванием, которое дало такое осложнение. Папа занимался с ней каждый день артикуляционной гимнастикой, учил говорить, чтобы дочь чувствовала себя полноценным членом общества. Дидем ходила на дискотеки, общалась со сверстниками и даже звонила маме по телефону. Она выучила, что нужно говорить сначала «Селям!» (Привет!), а затем ждать какое-то время и спрашивать, как дела, и, хотя она вообще ничего не слышала, мама Гюльнур вела с ней диалог.