Алту ко мне не пускали. Доктор ждал, когда я смогу членораздельно говорить, он на всякий случай решил, что у меня какой-то шок, виной которому мог быть именно мой жених.
С боем и словами «ашкым, явру кедим» («любовь моя, котеночек») Алту прорвался в палату. Доктор о чем-то долго беседовал с ним, а он вдумчиво кивал головой и смотрел на меня. Он не знал, что все было настолько серьезно.
Жаль, у меня не осталось совсем страшных фотографий с минимальным весом, мне было бы самой интересно посмотреть на сравнительный коллаж. Сравнивая свои фото, где вес еще колеблется в районе 43–44 кг, с кадрами того дня, когда мне было сказано, что надо худеть с весом в 52 кг (мой рост не менялся, 162 см), мне становится не по себе. Ведь свою любимую футболку до пояса я носила как платье.
В то время судьба девочки по имени Хатидже Данабаш (Hatice Danabaş) гремела по всей Турции. Заголовками о ней пестрели абсолютно все газеты и журналы, а по центральным каналам сюжеты и интервью с 28-летней турчанкой показывали практически каждый день. Хатидже весила 18 килограммов. Эта девушка была ходячим и говорящим скелетом с тремя волосинами на голове и желтыми раскрошившимися зубами. «Сейчас своим весом я довольна, я покупаю джинсы в детском магазине», – гордо говорил этот персонаж фильма ужасов, обтянутый кожей. Хатидже болела анорексией.
Так совпало, что сюжеты о больной девушке стали показывать как раз в то время, когда я вышла со своими 36 килограммами из больницы. Что-то щелкнуло в голове уже тогда, и я скупала Hürriet, когда видела, что там новая статья о Хатидже. Я смотрела на ее фото, и мне было страшно. «Да нет, ты не такая, брось! Ты знаешь, когда нужно остановиться!» – говорил мой внутренний голос. И тут же я подходила к зеркалу и видела там толстуху. Многие не понимают, в чем проблема анорексичек, и думают, что дело в весе. Нет. Дело в самовосприятии: я была очень худой, но, подходя к зеркалу, видела себя на 20 килограммов больше. Эта ошибка в голове чуть не стоила мне жизни, но я не могла прогнать мысли о собственной внешности.
В нашей команде был темнокожий бразилец Винни – веселый и симпатичный парень, я практиковала с ним свой испанский. «Ну куда тебе еще худеть? Ходишь, костями гремишь!» – повторял он и рассказал мне о своей бывшей девушке, которая хотела быть моделью и дохуделась до бесплодия.
– Марисса мечтала быть моделью. Она красивая, высокая, но кто ей вбил в голову мысль, что модель должна быть непременно тощим суповым набором? Точно не я! – сказал Винни с каким-то особым взглядом, сочетающим в себе ярость и сожаление, а потом мечтательно добавил: – Какие у нее были бедра (его жесты повторяли очертания песочных часов)… Она была такая женственная… Эх! А когда я прилетел домой через пару месяцев работы, от нее остались одни глаза и скулы. Скулищи, как у черепа! Понимаешь? – и он с вытаращенными глазами показал на свои скулы.