Джейн услышала, как Анна горько жалуется – и не в первый раз – на упрямство вдовствующей принцессы.
– Она продолжает настаивать, чтобы ее называли королевой! Ну, она за это поплатится. – В голосе Анны было столько яда, что у Джейн кровь холодела внутри. – Как вы знаете, она пожаловалась, что Бакден – сырой и нездоровый замок, а когда король приказал ей переехать в Сомерсхэм, отказалась, заявив, что это гиблое место. Поэтому он изменил решение и распорядился, чтобы она отправилась в замок Фотерингей, и – вы можете в такое поверить? – эта упрямица опять не пожелала выполнить приказ короля, утверждая, что этот дом еще хуже!
Джейн поняла, что они изводили Екатерину, чтобы сломить ее волю. Эта мысль так ужаснула ее, что она даже остановилась на мгновение и прекратила уборку. Потом, испугавшись, как бы собеседницы не догадались, что она слышит их разговор, Джейн снова принялась складывать принесенные прачкой чистые полотенца королевы.
– Мадам, я полагаю, она права, а короля неверно проинформировали о том, что это за дома, – немного помолчав, сказала леди Уорчестер. – Мой супруг говорит, что они в очень плохом состоянии.
Анна вскинулась:
– Мне все равно, в каком они состоянии! Не в ее положении противиться королю. Если она его верная жена, как сама утверждает, то должна слушаться его.
Джейн сделала реверанс и вышла из комнаты, внутри у нее кипел гнев. Она не сомневалась: эти дома выбрали специально, чтобы поставить добрую королеву на колени или даже – не приведи Господи! – покончить с ней. Сырой Бакден не справился с задачей. Это было чистое злодейство. Разве мало страданий вынесла Екатерина?
– Вы слышали? – пролепетала юная леди Зуш, садясь за обеденный стол с другими фрейлинами и придворными дамами.
В тот день они все ели вместе, потому что королева не могла смотреть на пищу и не выходила из спальни, оставшись там наедине с сестрой.
– Слышали – что? – спросила леди Ратленд.
– Вы все знаете, что герцог Саффолк был послан в Бакден, чтобы препроводить вдовствующую принцессу в Сомерсхэм. Ну так вот, по словам моего мужа, который получил эти сведения от слуги посланника Шапуи, она заперлась в своих покоях и отказалась покинуть их. Ни угрозы, ни увещевания не побудили ее выйти. Герцогу пришлось стоять за дверью и умолять ее открыть дверь. Но она, отвергнув все резоны, отказалась, бросив ему, мол, пусть осмелится взять ее силой.
– Таких строптивых женщин свет еще не видывал! – воскликнула леди Болейн, тетка Анны.
Джейн ничего не сказала: фрейлины не вступали в разговоры придворных дам без приглашения. Но есть ей совершенно расхотелось.