Как, интересно, я должна отвечать на вопросы, если возможности такой мне не оставляют? И что творит его язык! Не осталось ни единого закоулка в моем рту, где тот не побывал бы. А самое главное – мой собственный язык охотно вторит, переплетаясь с его и исследуя, пусть и не так смело, но его рот тоже.
– Жрец называет это место жилищем духов и приходит сюда для свершения самых тайных ритуалов, – продолжал между тем Игорь, не забыв при этом подхватить меня под мышки и поднять в воздух как пушинку.
В следующий момент я уже сидела у него на коленях лицом к нему, с бесстыдно задранной сорочкой и развратно растопырив ноги. Можете представить, какая картинка открылась зверю, это при таком-то ярком лунном свете. А еще он и сорочку с меня стянул для полноты обзора.
– А знаешь, здесь ты особенно красива! – с придыханием проговорил волк, пожирая меня глазами и проводя руками вдоль изгибов моего тела.
И странное дело! Его слова что-то задели в моей душе, словно мне нравилось быть красивой для него. Конечно же, я тут же себя обругала самым жестоким образом. За слабость и податливость похоти. Но одновременно с этим и желание мое росло. Мне уже недостаточно было ощущать его выпуклость сквозь штаны. Хотелось почувствовать ту внутри себя, задать ритм и достигнуть пика.
Ах, если бы он не был проклятущим зверем, что похитил меня ради достижения собственной цели! Что если Игорь не склонил бы меня к близости насильно, а повстречался мне в другом месте и в другое время? Смогла бы тогда я относиться к нему иначе? Наверное, смогла бы. И возможно, он казался бы мне безумно привлекательным. Но ненависть и невозможность простить отравляли мое существование, даже тогда когда я всем телом стремилась к близости.
Медленно, почти трепетно, он насаживал меня на себя, сантиметр за сантиметром. Я чувствовала, как плоть его погружается в мое лоно, как там становится все жарче и влажнее. Губы Игоря покрывали поцелуями мои плечи и шею, не забывая брать в плен временами и мои губы. Но теперь он словно срывал с тех поцелуи. Короткие, жалящие. На более длинные не хватало его дыхания, что судорожно вырывалось из груди в такт нашим движениям.
То ли место это так повлияло, то ли сама ночь была какой-то волшебной, но настолько полного удовлетворения я еще с ним ни разу не испытывала. И даже на обратном пути, когда нас застал ливень, во мне все продолжал бушевать пожар страсти, не желая утихать, разжигая новые желания. И на фоне этих ощущений становилось еще больнее от осознания собственной роли в этом коротком промежутке жизни зверя.