– Что?! – даже не взвыла, а взревела я, вскочив с лавки. – Ему сочувствуют?! А ничего, что он меня похитил и в инкубатор собственной спермы превратил?! Да вы!.. Да он придурок полный! И я его ненавижу! Представь себя на моем месте!
С удивлением смотрела на смеющуюся Соню. Она просто покатилась от смеха, вместо того чтобы разозлиться, ну или как-то по-другому но адекватно отреагировать на мою гневную тираду.
– Я бы… с радостью… – смех душил ее и говорить у нее получалось плохо.
Я же и вовсе не понимала ее.
– Что ты бы с радостью?
– Оказалась на твоем месте, – получилось у нее, наконец-то, взять себя в руки, и теперь она не смеялась, разве что активно обмахивала рукой лицо. – Да кто ж возьмет… Знаешь ли ты, что все молодое волчицы клана завидуют тебе?
– Было бы чему! – фыркнула я.
– Ладно, тут нам с тобой точно друг друга не понять, – вздохнула Соня. – Прими просто совет – будь попроще… А полнолуние для оборотней – большой праздник. В первую ночь полнолуния много чего происходит. И для нас она кажется бесконечно длинной и насыщенной. Верхушка клана весь месяц готовятся к одной единственной ночи. И все мы ее ждем. Уверена, что тебе она тоже понравится, – подмигнула мне она. – Все, побежала, а то влетит от старшей горничной.
Понравится, как же! – смотрела я вслед удаляющейся девушке. Очень надеюсь, что в это «праздничную» ночь я уже буду на пути к своему спасению.
* * *
– Привет, сестренка! Сможешь сегодня заскочить вечерком в офис?
– Что-то срочное? – раздался на том проводе не самый довольный тон Томы.
– Помощь твоя нужна…
– Ладно, к шести буду, – и отключилась.
Игорь откинулся на спинку офисного кресла и прикрыл глаза. Сразу же перед мысленным взором всплыл образ Аси.
Вчера, когда понял, что готов бросить все дела и стремглав нестись к ней, заставил себя этого не делать. Собственная реакция на эту девушку не нравилась Игорю и даже немного пугала. Такое чувство, что он прирастает к ней костями. При этом, со своей стороны она ничего для этого не делает, а даже напротив – всячески старается продемонстрировать ему свою холодность, оттолкнуть. И осуждать ее за это или пытаться что-то изменить он не собирается. Все правильно, все так и должно быть, ведь они – кратковременные звенья в жизненных цепочках друг друга. Как только она принесет ему здоровое потомство, так сразу звенья эти выпадут, а жизнь войдет в прежнее русло.
Так почему же даже мысли о ней буквально преследуют его? И отчего хочется растопить лед в ее сердце? Или разбить тот панцирь, в который она его заключила? Как-то все это неправильно. Она обычный человек, с которым даже при желании он не должен связывать жизнь. Да и не сможет она жить по их правилам, мириться с его волчьей сущностью, как и окружением волков.