– Дай руку, – протянул мне жрец свою ладонью вверх.
Странное дело, но страх куда-то испарился. Происходящее я уже воспринимала как само-собой разумеющееся.
– Иди, сын мой, погуляй немного, – повернулся жрец к Игорю. – Мы тут и без тебя справимся.
Я думала он хоть что-то скажет, поспорит, но Игорь молча удалился в лесную чащу.
Моя рука покоилась в руке жреца, и какое-то время ничего не происходило, пока черный человек сидел с закрытыми глазами. Я же продолжала украдкой поглядывать на отца Игоря. И вдруг тот мне улыбнулся – тепло так и по-человечески. Сердце дрогнуло отчего-то, а на глаза запросились слезы.
Ничего не произошло ровным счетом, но жрец выпустил мою руку и торжественно произнес:
– Она готова внимать твоим речам, о великий вождь великого племени!
Бог ты мой! Сколько пафоса! Едва сдержалась, чтобы не прыснуть. Все происходящее напоминало мне сцену из какого-то кино, убейте не помню какого.
На губах альфы тоже мелькнула улыбка, которую он сразу же стер.
– С вашего позволения, я удаляюсь для свершения священного ритуала, – встал жрец (ничего себе, какой он высокий!) и поклонился сначала отцу Игоря, а потом и мне.
Невольно кивнула в ответ, как это сделал до меня альфа. И немного выдохнула, когда долговязая фигура скрылась в пещере из камней.
– Разговор наш не будет долгим, дитя, – впервые с момента моего появления здесь заговорил альфа.
Голос его мне понравился. Низкий и спокойный. Только вот опять мелькнула мысль, что звучит он уставшим.
– Я знаю, что сын мой тебя привел сюда силой, как и держит тут. Знаю так же, что ты не хочешь с этим мириться. И не одобряю его методов. Но! – поднял он руку и остановил меня готовую заговорить. – У него нет выбора, и он сам об этом еще не знает.
– Как это?
Что за ребусы он мне тут загадывает?
– Я умираю. И Игорь об этом не знает. Мне осталось не больше трех месяцев, а может и меньше. Игорю предстоит стать альфой клана. И он станет, если ты понесешь от него. Если нет, то альфой станет мой второй сын, Кондрат. Но он не годится на эту роль, и с кланом может случиться беда. Все это я тебе говорю, чтобы ты поняла, что не все разделяют методы Игоря. И еще я хочу, чтобы ты знала, что помочь тебе я не в состоянии. Ты нужна не только моему сыну, но и всему клану.
По мере того, как он говорил, в душе моей росло возмущение, пока оно не вылилось в слова:
– А обо мне тут вообще никто не думает?
– О тебе и думаю, дитя. Потому и позвал тебя сюда, к жрецу.
– Не вижу связи, – буркнула я. К возмущению еще и обида примешивалась. Обида на весь свет.
– Я вижу, – улыбнулся альфа. – Это мне показывает священный огонь, – кивнул он на костер.