– Прилично, – сказала и тут же скривилась от нового приступа боли. Что-то уже и ноги не держат, много крови что ли потеряла?
– Что с тобой? – заметно перепугался Олег, затаскивая ее в прихожую.
И только там, при более ярком свете, он разглядел ее раны.
– Шакалы! Кто это тебя так? Быстро пошли! – потянул ее за собой, а потом снова выругался и подхватил на руки.
М-м-м, а так передвигаться несравнимо легче и приятнее, – не без удовольствия констатировала Тома, забывая даже про боль. На руках ее еще не носили, и к мужскому телу, да еще и такому горячему, она еще не прижималась.
Олег занес ее в небольшой кабинет, где Тома еще ни разу не была, и сделал попытку уложить на кушетку.
– Ну уж нет! – воспротивилась она. – Я тебе не кисейная барышня. Как-нибудь сидя…
– Кто бы сомневался, – хмыкнул Олег. – Давай, тогда, показывай свои раны.
Он отвернулся к шкафчику и принялся доставать оттуда все необходимое для обработки ран. Тома в это время быстренько разделась до белья. Олега она не стеснялась, да и кто стесняется врачей.
А вот его поведение показалось ей странным. Когда он повернулся к ней с полным лотком медикаментов, то вдруг словно остолбенел. И руки его мелко задрожали, так что раздалось позвякивание. А взгляд отчего-то был прикован к груди Томы, просматривающейся под кружевным бюстгальтером. Это белье было единственным, что нашла в доме брата. Ее одежды там практически не было, да и та затесалась случайно.
– Олег? Все нормально? – позвала Тома, заставляя того вздрогнуть и посмотреть ей в глаза.
А у него красивые глаза, какие-то сине-коричневые. Редкий цвет, вернее, сочетание. И как она раньше этого не замечала! И фигура ладная – в меру накаченная, высокая. И без своего белого халата он выглядит намного мужественнее. Только вот прическу надо бы поправить, слишком лохматый на ее вкус…
– Да, нормально.
Тома вздрогнула от его голоса и поняла, что уже какое-то время они просто смотрят друг на друга. И даже не смотрят, а пожирают глазами. Что это на нее нашло? Олега она знает с детства, но только сейчас разглядела в нем мужчину.
– Надо обработать раны, – приблизился он к ней.
Лоток поставил на передвижной столик, а сам опустился на корточки.
– Будет немного щипать, – тихо произнес.
Сейчас и голос его казался Томе каким-то особенным, глубоким и ласковым. По телу отчего-то побежали мурашки, и внутри разлилось странное томление.
– Ничего, потерплю…
Что-то определенно происходило. Здесь и сейчас. Между ней и Олегом.
В какой-то момент его рука с тампоном замерла, а сам он подался вперед.
– Тома… – голос его сейчас прозвучал хрипло.