— А сегодня мы с Женей все-таки про-едемся до полицейского участка. Попробуем поговорить с тем офицером, что вел дело. А также добиться, чтобы у меня взяли показания. Новые, те, которые после амнезии.
— Тогда я поеду с вами, — сказал Ян, — может статься, что присутствие адвоката понадобится.
* * *
В полицейском участке со вчерашнего дня ничего не изменилось. Дежурный снова долго расспрашивал, что именно нам нужно. Потом сказал номер кабинета, в который мы можем пройти. Там быстро выяснилось, что офицер, который вел дело об угоне грузовика и наезде на машину супругов Збигневых, давно ушел на пенсию. А дело закрыто и сдано в архив, впрочем, об этом мы уже знали.
Наконец после долгих переговоров нам удалось найти хоть кого-то из действующих сотрудников, кто соизволит нас выслушать.
— Понимаете, — говорил нам незнакомый лейтенант после того, как выслушал речь адвоката и немного путаную тираду Марека, — дело давным-давно закрыто. Значит, расспросить кого бы то ни было или дать показания вы не можете. А чтобы посмотреть материалы, нужно, чтобы адвокат сделал запрос в архив.
— Мы уже сделали запрос, — кивнул Ян.
— Вот и отлично! Теперь ждите спокойно ответа.
— А если новые показания могут изменить квалификацию дела, — поинтересовалась я, — с угона и наезда на двойное убийство?! Ведь, насколько мне известно, у убийства не имеется срока давности!
— Это верно. Информация об убийстве всегда имеет приоритетный статус.
— Значит, мои показания о том, как Людвиг и Ядвига Збигневы убили моих родителей, сначала столкнули с трассы с помощью грузовика, а потом подожгли, вы все-таки возьмете? — горячился Марек. — Прямо сегодня, сейчас?
Молодой человек начинал потихоньку закипать. И мне с трудом удавалось его сдерживать. Что, впрочем, понятно, я сама разозлилась бы, если бы мне пришлось раз за разом повторять одно и то же.
Тем более рассказывать жуткую историю семейной трагедии. И убеждать равнодушных чиновников в том, что это правда, а не выдумка маленького мальчика. Или обозленного взрослого парня.
— Показания о любом убийстве очень важны. Но поймите, молодой человек, вы не являетесь надежным свидетелем.
— Это почему же?! — возмутился Марек.
— С юридической точки зрения мой клиент чист перед законом. Ему так и не предъявили обвинения. И вы не можете ставить под сомнение его надежность, — возразил адвокат.
— Я имел в виду вовсе не это, — парировал лейтенант. — Марек Збигнев и раньше во время задержания делал подобные заявления. И полицейский департамент не просто так остался глух к его словам. Вот, пожалуйста, ознакомьтесь с выводами нашего штатного психолога. Молодой человек, который в раннем детстве стал свидетелем жесточайшего преступления или просто страшных событий, унесших жизни родителей, и в результате шока потерявший память, не может считаться надежным свидетелем. Даже если впоследствии амнезия прошла и память вернулась в полном объеме.