«Здесь я победил царя Страны Хайасы и вернул все наши земли и всех ранее угнанных в плен наших людей!» — было начертано на камне.
Волна гнева и возмущения подкатила к горлу Каранни. Прошло тридцать лет с тех пор, как эта беда обрушилась на его страну. Надо стереть надпись!
И он распорядился уничтожить свидетельство былого поражения и выбить на камне иные письмена, о его нынешних победах над хеттами.
Прошел день, потом другой.
Посланные в сторону Хаттушаша лазутчики вернулись с вестью о том, что Мурсилис уже выступил с многочисленным войском.
— И он сам идет во главе? — спросил царевич.
— Да, божественный!..
— Что ж, это — великая честь для меня.
И Каранни вдруг ощутил прилив небывалой силы и отваги. Вот он, тот час, когда ему самому предстоит дать бой царю хеттов, дотоле сотрясавшему полмира.
И он, не откладывая, выслал гонцом навстречу Мурсилису арцахского конника. «Знай, спесивый Мурсилис, — писал Каранни, — я не отступлю при появлении твоего войска. Не надейся испугать меня мощью своих полков и слонами своими. Бой тебе будет дан на твоей земле, на той самой, которой мы уже завладели и которую так усеяли трупами твоих людей, что полям твоим от их смрада пятьдесят лет не родить!»
Как только поступила весть о том, что Мурсилис идет на них войной, Каранни через жрецов велел оповестить все войско. Один из арцахских конных полков он придал военачальнику Сисакана Татану и приказал выехать навстречу Мурсилису.
На совете военачальников было объявлено, что Мурсилиса предстоит встретить здесь, неподалеку от Каннувара.
Лагерь ожил.
Все сразу ощутили значимость наступающего момента и изготовились. Вынесли из шатров изваяния богов, стали молиться. Жрецы совершили должный обряд, призвали богов покровительствовать им в бою.
Каранни все время проводил в войсках. Но стоило ему хоть на миг заглянуть в шатер, он неизменно видел там Нуар коленопреклоненной, молящей о милости бога Мажана-Арамазда.
— Всемилостивый бог наш! — шептала она. — Пошли победу божественному Каранни! Он достоин твоей любви и покровительства! Он так молод, о великий Мажан-Арамазд!..
Царевич слушал и посмеивался. Но не мешал ей возносить молитвы и лить слезы.
У него была своя забота. Он никак не мог запомнить, какое племя в его войске какого из богов почитает. А знать это следовало, чтобы невзначай не обидеть людей, готовых служить ему верой и правдой.
И он опять злился, что так их много, этих богов.
Ну да ладно. Сейчас не до богов. Важно, что в войске царит единение и все готово к бою.
Арцахский полк целых два дня шел навстречу войску Мурсилиса.