Он обнял Нуар за плечи и удалился с ней на другую половину шатра. Военачальники затаили в себе вздохи удивления. Каш Бихуни после минутного замешательства улыбнулся про себя и велел Арбок Перчу вывести хеттских послов.
* * *
Армянское войско продолжало продвижение в глубь северных провинций царства хеттов. И сопротивления почти не встречало.
В страхе перед не виданными ранее воинами на конях хетты в панике разбегались кто куда. А местные жители, покидая свои дома, поспешно уходили в пустыню в поисках укрытия и спасения. И войска Каранни не очень-то их преследовали, понимали, что голод и жажда вскоре погонят беглецов обратно.
Тем временем открывался путь в самое сердце страны хеттов. Там зимы, можно считать, не бывало совсем. Тепло, обилие кормов для коней и всей живности, что следовала в обозе за войском, — будущий провиант для людей.
Арцахская конница всюду, куда бы они ни ступила, наводила ужас. Отдельные ее части иной раз пропадали днями, а потом вдруг возвращались, пригоняя бесчисленное количество пленников, отары овец. Добывали и много съестного припаса.
Вскоре подошли к одному из крупнейших городов царства Хеттского, к Каннувару. Еще и боевого сигнала не протрубили, а властитель города, его жрецы и военачальники уже явились к царевичу Каранни с изъявлением покорности.
Престолонаследник приказал своим приближенным принять их с честью и представить ему. А когда те вошли, не позволил властителю пасть на колени. И тот, надо сказать, сразу воспрянул духом.
— О, ты милосерден, наследник армянского престола! — сказал он. — И мы покоряемся тебе, признаем твою власть над собой! Клянемся, что дадим тебе и войско, и сколько потребуешь скота и масла. Только не вели разрушить наш город! Мы дадим тебе еще пятьсот шатров со всем необходимым в них.
Каранни не без удивления отметил, что люди из Каннувара приветствуют его так, как это делают армяне: поднимая правую руку, сжатую в кулак.
Пришельцам был оказан почет, их отменно угостили и оружие за трапезой оставили при них.
И хетты, в свою очередь, предложили царевичу расположиться на постой в пределах своего города.
— Ночи у нас прохладные, божественный, — сказал властитель Каннувара, — живите в наших домах, так будет теплее и удобнее, на мягких постелях, с хорошей едой, с вином!..
— Наши ребра не избалованы мягкими постелями…
Лагерь раскинули неподалеку от города, в открытом поле.
Каранни с ненавистью озирал это поле. Именно здесь в одной из схваток с врагом его отец понес поражение от Мурсилисова отца, в ознаменование чего и высится тут памятный столп.