Царице доложили, что с визитом к ней пожаловал верховный жрец Арванд Бихуни.
— Тревоги твои напрасны, божественная, — склонившись в почтительном приветствии, начал он. — Ты выставила у въездных ворот Нерика охрану с приказом не впускать в город хеттов. К чему это?
— А тебя не беспокоят толпы хеттов, кишмя кишащие в нашем городе?
— Нисколько! — уверенно ответил верховный жрец. — Это абсолютно безопасный, мирный люд. Они приходят сюда на поклонение. Не сомневайся, великая царица. Храм бога Шанта — святилище их идола. Это и приводит их сюда. Не подозревай в дурном невинных людей, божественная…
Арванд Бихуни всячески пытался заверить царицу, что никакая опасность не грозит ни ей, ни городу. И Мари-Луйс отчасти успокоилась, но охраны у ворот не сняла. И более того, снова отправила Таги-Усака к старейшине нерикских медников, чтобы тот еще раз подтвердил свое намерение быть им помощником.
Таги-Усак был принят в доме медника Миная как желанный гость. Дверь ему и на этот раз отворила единственная дочь медника Нуар.
— Отец дома?..
— Какой ты скучный человек, — засмеялась Нуар, — все с одним и тем же вопросом входишь. Хоть бы сначала богов восславил, а уж потом…
— Боги со мною в ссоре.
Девушка преградила ему путь, горячо дохнув в лицо.
— Что случилось? Несчастье какое-нибудь?
— Должно быть…
— Отец, отец! — встревоженно позвала Нуар. — Иди сюда, отец. Послушай, с чем пришел этот злоязычный человек!..
Еще при первом знакомстве Таги-Усак заметил, что привлек к себе внимание Нуар, но не придал этому значения, посчитал, что огонь не сильный, прогорит, как костер из сухих веток. Однако в глубине души подумал: девушка ведь может и всерьез увлечься, похоже, кровь у нее горячая…
Пока медник Минай не появился, Таги-Усак решительно сказал:
— Не плутай в хаосе незнакомых дорог, Нуар. Наши с тобой боги далеки друг от друга.
Нуар нахмурилась.
— Из гордости я не должна признаваться, что ты пришелся мне по сердцу. Я не таскаюсь по храмам, не кичусь своей девственностью. Но знай, люблю тебя, и никто, слышишь, астролог и доверенный человек царицы, никто не властен запретить мне любить. И не спеши торжествовать, что отделался от меня. Ты либо будешь моим, либо ничьим. Это свыше предрешено!..
Вошел Минай. Приложив руку к груди, он поклонился и спросил:
— Что привело тебя в такой час, друг мой?
Таги-Усак знал, что медник — человек набожный, понимал, что оторвал его от молитвы.
— Прости за беспокойство, брат, но город переполнен хеттами, — сказал он.
— Я знаю.
— Возможно, что в большинстве это смутьяны и заговорщики?