Она засмеялась в ответ. Только засмеялась.
Довольная собой, Мари-Луйс вернулась в Куммаху-Ани.
* * *
Каждое утро по приказу царицы Таги-Усак являлся к ней с докладом о том, что делает и чем живет двор. Он был лаконичен и почтителен. Старался не встречаться с ней взглядом.
Царица хотела знать в подробностях обо всем происходящем при дворе и в городе. И конечно, в тайне души каждый день ждала, что Таги-Усак вдруг сообщит о царе. Мол, возвращается или шлет привет. Ждала и того, что сам о чем-нибудь спросит ее касательно супруга! Но он хранил молчание.
Вот и сегодня Таги-Усак прибыл с докладом.
Не ответив на его приветствие, Мари-Луйс ни с того ни с сего закричала:
— Я люблю своего мужа, слышишь, жалкий человек! Я люблю его!..
Таги-Усак остался глух и безучастен к ее волнению. И это привело царицу в полное отчаяние. Не удержавшись, Мари-Луйс разрыдалась от сознания своего бессилия. Никак она не может окончательно отринуть этого человека. О Эпит-Анаит, спаси!..
С трудом взяв себя в руки, царица сказала:
— Не смотри на меня, как жертва перед закланием. Я презираю жалких. Впредь я буду с тобой холодна. И не удивляйся, если вдруг открою тебе в небесных далях новых богов. Слышишь, не удивляйся?
— Слышу, божественная. Не удивлюсь никогда.
Мари-Луйс вдруг почудилось, что Таги-Усак весь пронизан светом. Она ужаснулась: не то ли это видение, что ночами является ей в белом одеянии, с красными глазами! О, сжалься, Эпит-Анаит! «И зачем он постоянно при мне?» — обозлилась на себя царица. Но в глубине души не могла не признать, что не может и без него. Он, как рок, вечно с ней, и вечно душа ее в борьбе между презрением и влечением к нему.
— Оставь меня! Уйди! — крикнула Мари-Луйс, указав на дверь.
Таги-Усак поспешно вышел вон. Глядя ему вслед, царица вспомнила, как некогда предсказатель Чермак предрек ей: «Ты примешь смерть от того, кого любишь больше всех».
На следующий день, внимательно выслушав доклад Таги-Усака, Мари-Луйс, словно вызывая его на бой, проговорила:
— Ты сгинешь бесславно, и я первая возрадуюсь этому!
Оба пристально поглядели друг на друга: она с трудом скрывая свое буйство, а он — со смиренностью жертвы.
— А почему ты желаешь мне бесславной гибели?
— Потому что я тебя ненавижу!
Таги-Усак усмехнулся.
— Ты не высказала того, что у тебя на сердце, царица. Но я благодарю тебя. Твоя ненависть делает мне честь, возлюбленная дщерь богини Эпит-Анаит. Она равнозначна любви.
— Несчастный, ты не стоишь любви! — выкрикнула она предательски дрожащим голосом.
— Я не принимаю на свой счет твоих обид, божественная! Ведь это все от слабости твоей, не от силы.