— Еще какой, — ответили мне шальной улыбкой. — А еще я до арха не люблю проигрывать. Ты же бросила мне вызов, малышка. И я просто не могу его не принять.
— Единственное, что я мечтаю бросить, — это тебя с крыши, — не выдержала я.
— А придется поцеловать.
Не давая возразить, Варлок сграбастал меня за талию, и мы полетели вниз навстречу брусчатке.
Мне показалось, что над головой даже раздался хохот оскалившихся каменных горгулий. Но я почти тут же почувствовала, как меня держат. Надежно. Крепко прижав к сильному мужскому телу.
— Я жду.
Мои ноги болтались в воздухе. А я поняла, почему Варлок лучший игрок: он всегда добивается своего. Любым способом.
Вот и сейчас, находясь во всех смыслах в подвешенном состоянии, я осознавала: придется целовать. Хотя хотелось — убивать. Но чем дольше я буду противиться, тем больше шансов, что этот псих устанет и мы разобьемся.
Я зажмурилась, вытянула губы в трубочку и скорее клюнула, чем поцеловала альва. Хотела в щеку. Но промахнулась и попала в ухо. Варлок вздрогнул и инстинктивно прижал меня к себе еще сильнее.
Упс… Некстати вспомнились слова Вира о том, что этой части тела вроде бы у альвов не стоит касаться. Когда приоткрыла один глаз, закончив процедуру лобзания, то увидела, с каким удивленным выражением лица меня изучают. Так наверняка браконьер рассматривал бы дракона, угодившего в силки для куропатки.
— Издеваешься? — хрипло спросил Варлок.
— Я нечаянно… Я не туда метила… — Я оборвала сама себя на полуслове, заметив, как дернулся кадык альва, напряглась его шея и проступили под кожей жгуты сухожилий.
— Смотрю, ты любишь бесить и раздражать, — выдохнул мне в губы этот ненормальный и поцеловал.
Меня буквально смело. Напором. Натиском. Штормовой волной. Запредельно откровенно, страстно, горячо. Прижатая к горячему сильному телу, напряженному, словно согнутый в дугу клинок, я чувствовала, как поднимается и опускается грудь альва при каждом вдохе. Да я и сама в этот момент напоминала натянутую до предела струну.
Поцелуй, поначалу жадный, ненасытный, дикий, становился все нежнее. Он сводил с ума, кружил голову, заставлял задыхаться от осеннего воздуха, вдруг ставшего горячим. Меня наполняло неясное предвкушение, у него был вкус джина, запах морского бриза. Губы Варлока — пьянящие, прикосновения — далекие от целомудрия.
Его язык, поначалу легко уколовший мои губы, заставляя их раскрыться, сейчас исследовал мой рот. Даже целуясь, он будто играл. То сметая напором, то даря нежность, ласку, чувственную негу.
Прижатая к Варлоку, я ощутила, что этот поцелуй между небом и землей перестает быть просто поцелуем. Альв был возбужден. Очень. Его хриплое дыхание, рваные движения, закаменевшее тело — все говорило о том, что одних моих губ ему мало.