Все начиналось с пальцев. Руки и ноги утрачивали чувствительность, становились все холоднее, серели, твердели. А затем с током крови зараза распространялась выше, подбираясь к лицу, голове, сердцу, которое в конце концов тоже превращалось в камень. Все. Ребенок-альв застывал серой статуей, которая или стояла, или осыпалась мелкой крошкой. Последнее случалось часто.
Я закусила губу. Да уж. Эпидемия — не та новость, которой поспешат делиться с имперцами жители Срединных земель. Тем более если болезнь косит лишь альвов. Этак вроде бы мирный сосед может выждать еще пару лет, а когда раса остроухих ослабнет окончательно, напасть.
— Болезнь — тот враг, которому не страшны самые сильные арканы. Ее не сдержит ни один щит… — Альв жестко усмехнулся.
Он говорил уже ровно. Видимо, отошел от той грани, что отделяла запретное от разрешенного.
— Знаешь, Нари, до того как заболел брат, я не подозревал, что буду жалеть о том, что дар алхимика у меня не столь силен, как огненный.
Варлок сидел на кровати и говорил, не глядя на меня. Только вперед, на мокрую стену, где отпечатался след от его ледяной сферы. Его голос был ровным и слишком спокойным, как у живого мертвеца.
— Ты не похож на тех, кто отступает. Даже перед болезнью, — вырвалось невольно.
Варлок повернул голову. Лучше бы и дальше он продолжал смотреть вперед. Бесновавшееся в зелени его глаз пламя обжигало холодом и болью.
— Я настолько хотел спасти брата, что попытался разобраться там, где потерпели поражение великие алхимики. Найти формулу, способную если не излечить, то остановить болезнь. Даже без экзаменов поступил на факультет алхимиков. Но быстро понял, что наши библиотеки не хранят нужных мне знаний.
Я кивнула. Ну да, это у людей магия крови была в чести. Видимо, сказалось наследие темных магов, предпочитавших кровавые ритуалы.
Мы поняли с альвом друг друга без слов.
— И ты решил перевестись сюда, в один из имперских университетов?
— Нет. Не в один из, а в тот, где самая обширная библиотека с трудами «кровавых» магов. — Варлок чуть сильнее сжал мою руку. — Но имперцы не жалуют альвов. Вы улыбаетесь нам, заверяете в дружбе, но… На официальный запрос о переводе я сначала получил отказ.
Он говорил, а я чувствовала — не лжет. Вот сейчас — нет. Может, потому что сама месяц назад удивлялась: как брат Алекс сумел попасть по программе обмена именно к альвам? С другими расами все было проще, но остроухие были редкими гостями в империи, а уж чтобы пустить к себе — и подавно.
Впрочем, вслух я ничего не сказала, а Варлок продолжил:
— Зато я узнал, что ваш ректор готов на все, чтобы заполучить к себе в команду игрока, способного привести команду университета к победе в чемпионате по громобою. Дело было за малым — мне нужно было лишь стать лучшим игроком. И я стал. За пару месяцев обойдя признанных чемпионов высшей лиги. А эйр Ортридж, в свою очередь, выбил для меня разрешение на обмен.