Мисс Робот открыла рот и с механической улыбкой произнесла:
— Мистер Донахью будет рад видеть вас, капитан, и вас, мистер Баер. Следуйте за мной, пожалуйста.
Личная секретарша Лорена Донахью, как отметил Корригэн, в отличие от мисс Робот была красива, одета по моде, но ей было уже за тридцать. Ничего механического не было в ее проницательных глазах, в них не сквозило и тени улыбки. Корригэн решил, что она — хитрая бестия, знающая, что необходимо Лорену Донахью, чтобы поднять его в собственных глазах.
Лорен Донахью встал из-за стола и, обогнув его, подошел к гостям пожать руки. Стол его, еще больших размеров, чем в приемной шестью этажами ниже, был вырублен из прочного красного дерева, и на обширной зеркальной поверхности его абсолютно ничего не было, кроме внутреннего коммутатора и телефона. Сам офис подавлял своим великолепием: высокие проемы окон кафедрального собора, тяжелые портьеры, камин в три метра высотой, мебель ручной работы обитая кожей, поп, покрытый черным кафелем с разбросанными на нем коврами причудливых форм и оттенков. Оригиналы Пикассо и Модильяни на стенах.
Корригэну вдруг пришла в голову мысль, что фальшивым здесь был только человек, которому все это принадлежало.
Ухоженные пальцы Лорена Донахью выбивали мелкую дробь, а потом вдруг остановились. На лице его застыла улыбка, казалось, он боялся ее потерять.
«С чего бы это издатель „Событий в мире“ вдруг занервничал?»
— Корригэн насторожился.
— Я знаю, что вы из главного полицейского управления, капитан, — сказал Донахью, — садитесь, джентльмены. Боюсь, я не совсем понимаю кто вы, мистер Баер?
— Я — частный детектив, — ответил Баер. И не стал продолжать.
— Мистер Баер имеет профессиональный интерес к делу, которое привело меня к вам, — сказал Корригэн.
Вероятно, издатель уже навел справки о нем в полицейском управлении.
— Понимаю, — сказал Донахью. — Или, скорее, ничего не понимаю. Должно быть, дело серьезное, раз оно привело сюда полицейского такого ранга, капитан.
«Итак, он избегает начала разговора, тянет время, — подумал Корригэн. — Готовится к отражению атаки».
— Я надеюсь, это не касается Джейсона и Викторины? — вдруг спросил Донахью. — Мои дети… С ними ничего не случилось?..
— Нет, сэр.
— Хорошо, — Донахью со счастливым лицом откинулся на спинку кресла. — Вы сами знаете, джентльмены, в наши дни родители никогда не уверены в том, что может произойти с их детьми…
— Ваши дети не имеют к делу никакого отношения. Насколько мне известно, сэр.
— Я должен признать, капитан, — сказал Лорен Донахью, вставляя сигарету с тройным фильтром в золотой мундштук, зажигая ее золотой зажигалкой и широко улыбаясь при этом, — что вы меня немного взволновали. И эта повязка на глазу никак не проясняет сущности вещей. Если вы не возражаете против моих расспросов…