Длинные густые ресницы взметнулись вверх, уголки темных глаз сузились.
— Который час? — зевнула Кармелита.
— Почти девять. Я не хотел тебя будить.
— Ты и не разбудил, глупый. Я приготовлю тебе завтрак.
— Нет, — сказал Донахью. — Правда, Карм. Лежи.
— Ну хотя бы кофе. Ты всегда говоришь, что тебе нравится мой кофе.
Кармелита встала. Покрывало скользнуло вниз.
Донахью почувствовал вдруг острую, как от нож, боль. Перед ним обозначились очертания ее грудей, больших и крепких, как дыни. На плечах — оливкового цвета — ямочки. Невероятно узкая талия плавно расплывалась в округло-пышные бедра. Лицо у нее было необычной формы, слишком неправильное, чтобы называться красивым, со сладострастным, неповторимым обаянием, центр которого был сосредоточен на крупных, мягких губах, таких же сочных и красных, как и ее соски. «Я могу потерять все это, — подумал Донахью. — Я могу потерять эту богиню женственности».
Он протянул руки и взъерошил ей волосы, улыбаясь.
— Поспи, а потом поразвлекайся в магазинах на Пятой Авеню.
— Когда я тебя снова увижу?
— Вечером я позвоню тебе, — сказал он.
— Не растягивай надолго свои дела, дорогой. — Она зевнула.
* * *
Чак Баер и Корригэн ожидали в приемной «Событий в мире», листая свежий номер журнала. Приемная была отделана в голливудском стиле начала сороковых годов, воспроизводившем обстановку мюзиклов тех лет. Она состояла из прямоугольных элементов мебели белого дерева, обтянутых кожезаменителем лимонного цвета; на стенах висели увеличенные репродукции обложек известных журналов. Одну из стен закрывал огромный аквариум с морской растительностью, в нем стремительно носились экзотические рыбы.
Величественный стол произвел бы впечатление даже на бюрократов Кремля. Корригэн поверх журнала внимательно изучал секретаршу, пытаясь узнать, чем заправлена эта система — кровью или машинным маслом. Завораживала ее манера обращения с посетителями: автоматический голос, автоматическая улыбка, эффектный жест, для большинства — мягкий отказ.
— Она не настоящая, — Чак толкнул Корригэна локтем. — И все это чертово место не настоящее.
— Зато деньги здесь настоящие, — сказал Корригэн. — Вставай, Чак, наша очередь.
Корригэн встал вслед за Чаком, роняя журнал на белый деревянный стол. Он изучил публичное разоблачение некоторых европейских промышленников. Если верить статье, они подготовили переворот в только что вылупившейся африканской республике. «События в мире» нынешнего дня превосходили своих предшественников по роскоши оформления, но им не хватало остроты периодических изданий времен отца и деда Лорена Донахью.