— Но ведь Берти может рассказать о том, как я появилась в "Кельях". — Я понизила голос, чтобы мальчик не услышал.
— О, у Берти богатое воображение, он разговаривает с несуществующим другом. Мы, конечно, не станем обвинять его во лжи, это было бы подло. Просто скажем, что он видел нечто вроде игры. Розыгрыш, который вы устроили на пару с Гарри, заставив нас с Примулой хохотать до слез.
Розыгрыш… Может, переодевание Энгуса в монашеское одеяние тоже чей–то извращенный розыгрыш? Что–то шевельнулось в подсознании; какое–то смутное воспоминание медленно всплыло к поверхности и тотчас погрузилось обратно в темноту.
— Что же касается Мод, — продолжала Гиацинта, направляясь к двери, — она о твоей амнезии не скажет ни слова. Можешь на нее положиться. Мод — женщина неглупая, она сразу почувствовала, что дело нечисто. После того как Берти стал свидетелем вашего представления, Примула не могла не позвать Мод, но, возможно, это и к лучшему.
— Наверное, Мод очень предана вашей семье, раз готова хранить молчание, — желчно заметила я.
— Предана? — Гиацинта остановилась. — По–моему, я ничего не говорила о преданности. Послушай, мальчик идет сюда. Почему бы тебе не отвести его на кухню и не напоить горячим чаем?
Господи! Я же обещала Мод, что позабочусь о Берти, как только приду в "Кельи". А вместо этого… Нет, о Гарри я думать не буду. Ни за что!
Когда же наконец прибудет полиция? Ох, Энгус! Милый, бедный Энгус. Все эти чужие люди столпятся вокруг тебя. И будут называть тебя "телом". Слезы опять закапали на сцепленные руки.
— Мисс, с вами все в порядке? — Глаза под рыжими вихрами излучали тревогу.
Я сжала его руку и встала.
— Все хорошо, малыш, все хорошо.
На кухне никого не было, и Берти тут же взобрался на табурет. Я машинально наполнила чайник, зажгла газ, достала чайницу, чашки. Главное, чем–нибудь занять себя — вот и весь секрет. Чайник пронзительно засвистел и начал плеваться кипятком. Несколько капель попало мне на руку, но я не почувствовала боли. А почувствовал ли ее Энгус? Что за мнимый друг ему позвонил? И кто та женщина, что угрожала покончить самоубийством? Это одно и то же лицо или нет? Гарри считает именно так, но…
Не смей думать о Гарри Харкнессе!
Но я ничего не могла поделать с собой. Вновь мы вместе с Гарри, опустившись на колени подле Энгуса, вслушивались в тихие слова… Милое широкое лицо Энгуса стояло перед моими глазами, снова я слышала, как он испускает последний вздох… О чем он говорил перед смертью? О Минни, о тетушках из… Стоп! Позже Гарри спросил, есть ли у Энгуса родственники, помимо тетушек в Данди. Откуда он знает про Данди…. Я снова сникла. Это ведь так просто объяснить… Но просто ли?