…и розы атласные. В том годе хоронили старуху Завойскую, так гроб изрядно украсили. И ленты были пышные, и банты, и розы… а еще на крышке венок сплели из тех же лент, но живой все ж лучше.
— На куски порежет и в Хольм продаст, — гулким шепотом произнесла кухарка.
И панна Гуржакова окончательно избавилась от своей меланхолии.
— Вы уж совсем глупости говорите! — воскликнула она, засовывая в рот свернутый рулядкой блинчик. Пусть язык у кухарки длинноват бы, но блины она отменные делала.
— А то не глупости? Все-то знают, чем он пробавлялся и как свои деньжищи нажил. Но как нажил, так и прожил. Вона, на бобах сидят…
Кухарка ворчала, а панна Гуржакова слушала.
…или нет, не ленты… скромно, со вкусом… может, заглянуть-таки в контору? Там подскажут, что ныне в моде.
…но гроб однозначно из черной березы, сколько бы сие не стоило.
— …Малышка к ним давно ужо не ходит, казала, что они задолжали крепко. И не ей одной. Вона, бакалейщику, и мяснику, и… — продолжала перечислять кухарка, не забывая про блины, стопка которых медленно, но верно росла.
А блины у нее получались просто отменные.
К слову, сама панна Гуржакова, хоть и умела кухарить — научишься, с супругом по всему королевству поездивши, — но высокое искусство блинопечения так и осталось выше ее разумения. А потому кухарку, которая с блинами и манною кашей без комков совладала, она премного уважала.
Правда, виду не показывала.
Все ж прислуга…
— Ты, верно, ошибаешься, — панна Гуржакова не отказала себе в удовольствии пальчики облизать, благо, Гражинка спит и не видит этакого наглого попирания этикетов. — Не может такого быть. Я недавно встречалась с Ганной. Вовсе не было похоже, что она нуждается.
— Ха, — столь кратко и емко кухарка выразила свое превосходство над доверчивою хозяйкой. — Фасону-то они держат. Как же… к этое вашее Ганне на кривой козе не подъедешь. Да только того фасону давно уже пшик один… не верите? Сами помозгуйте. Вона, в позатым годе к ней вы, почитай, каждую неделю на чаи ездили. А тепериче?
И следовало признать, что кухарка во всей своей дикости была права.
А ведь и вправду.
Раньше Ганна частенько зазывала к себе на чай, и не только панну Гуржакову, но многих дам из приличного общества. И ладно, что чай, она и вечера устраивала, и карнавал на свои именины.
В прошлом же году…
…да, кажется, Ганна приболела. Панна Гуржакова еще ей открытку сочиняла… с балом ежегодным тоже что-то там не заладилось… и вечера… и чаепития…
— Ага! — кухарка подняла красный в заусеницах палец. — Доперли!
— Поняла, — возразила панна Гуржакова без особой охоты. — У Ганны со здоровьем плохо…