Говорила она о том спокойно, будто о вещах обыкновенных.
— Погодите, — остановила унтер-офицера Таровицкая. — И батюшку моего отыщите…
— Зачем?
— Оглядись… ты сама сказала про условия. Ты собираешься госпиталь тут ставить? — Таровицкая похлопала себя по бедру. — Оно, конечно, можно, но тогда все впустую. Убраться сперва надо, а огонь — лучшее средство от заразы…
И лицо ее потемнело разом, она осеклась, прикусила губу, глянув на соперницу исподлобья. Но та будто бы не заметила…
— Списки, — Одовецкая повернулась к Лизавете. — Наверное, стоит найти кого-то…
— Старосту, — Лизавета решительно перешагнула лужу. — И сказать, чтобы подвезли еды…
— И воды. Хотя бы пару бочек для начала, — Светозара поморщилась. — Эта…
— Ее можно очистить, но понадобится время…
Марта Игнатьевна подала знак кучеру.
— Знаешь, — Таровицкая поежилась. — Как-то здесь… неуютно…
— Благродные приехали! — радостный мальчишеский голос вспугнул выводок грачей. Черные птицы бродили, время от времени наклоняясь, чтобы расковырять очередную мусорную кучу. И тогда над нею поднималось мушиное черное облако. — Булки давать будут… тетка, булку дай?
Перед Лизаветой возникло что-то черное.
Грязное.
Неопределенного полу.
— Булки пока нет, — сказала она.
— Тогда копейку.
— Отведешь к матери, тогда дам.
— Нету мамки, — нечто шмыгнуло носом. — Угорела.
— А с кем ты живешь?
— Так… с теткою. Только она злыдня, — ребенок вновь шмыгнул красным носом, который вытер рукавом и добавил. — За чуб таскает…
— А кто здесь у вас главный? — Лизавета вытащила из кошеля мелкую монетку. — Отведешь?
Ребенок закивал и, обернувшись, сунул два пальца в рот и засвистел, громко, переливчато. Аглая приподняла бровь, а Таровицкая хмыкнула:
— Я и громче могу.
— Пиз… — искренне сказал ребенок. А наследная княжна древнего рода лишь фыркнула и, воровато оглядевшись, повторила фокус. И свист у нее получился, если не громче, то всяко заливистей.
— Не пиз… — ребенок был по-своему справедлив. И поинтересовался. — А почему без булок приехали? До вас были дамочки, две корзины привезли. Я Паську кривого побил…
— Зачем?
— А чего он вперед полез? У меня тоже малые жрать хотят… ничего, никшните, вы со мною, значится, Паська не полезет… и прочие тоже. А если рубль дашь, то весь день ходить стану. И помогу…
— Чем? — Лизавета вытащила рубль, решив, что спишет его на представительские расходы.
— Дык, — мальчишка — она все-таки решила, что перед ней парень, — хитро усмехнулся, продемонстрировав выбитые верхние зубы. — Я слыхал, что приедуть из комиссии и порешать станут, кому давать деньгу на отстрой, а кому — нет. Наши все два дня сралися, Паськины вовсе на дерьмо изошли…