…к слову, а почему рыжая сама до сих пор замуж не вышла.
Бесприданница?
И что с того? Зато при титуле и силе магической, обучена более-менее… пусть не дворянство, но купеческий люд такая невеста заинтересовала бы. Там цену хорошей крови знают, да и жену к делу приставить можно, сплошная выгода… ага, ухажер имеется, тоже, к слову, мыловар, и предложение делал, но всякий раз неудачно.
Любопытно.
— Не убивайте его, барин… — Михасик скинул маску, разом постарев. А он ведь и вправду немолод. Ладно, Стрежницкий, его сила держит, а вот Михасик — человек обыкновенный, ко всему пережитое не добавило ему здоровья.
Вон, морщины какие.
И за бок вновь держится, сам того не замечая: болят старые раны. И не только та, которая от пули, пометившей, связавшей их двоих. Сколько он после, выкарабкавшись на одном, почитай, упрямстве, по лесам лазил? Спали за земле. Ели… если везло, что-то да ели… и та павшая кобыла зимой восемнадцатого за счастье была. Стрежницкого держала ненависть, лютая, дикая, изуродовавшая — это он понимал распрекрасно — его, но все же дававшая силу. А Михасик… никогда-то ненавидеть не умел.
…и порой уходил в лес, плакал, жалеючи и барина своего, и бунтовщиков, и…
— Не буду, — пообещал Стрежницкий.
…может, едино благодаря Михасику, он сохранил хоть какое-то подобие человеческого обличья. Да и здравый смысл подсказывал: прав Михасик. Уж больно нелепа эта дуэль… и может статься, не так уж важно, кто в ней победит…
— А ты бы, — он папочку отложил, — и вправду женился, Михасик.
— За что, барин?! — притворно возопил он. — Пощадите! Я с долгами рассчитаюсь, вот вам крест…
— Я вам именьице отпишу… заживешь… детки народятся… детей ты любишь…
— Барин…
— Неужто никто не по нраву?
— Так, — Михасик руками развел. — Второй такой, как ваша матушка, не сыскать…
— Вот на ней и женись, — Стрежницкий усмехнулся.
— Барин!
— Брось. Я не слепой, вижу, как ты на нее смотришь. И она… старше тебя, но для магички — это не возраст… хватит ей во вдовах ходить…
Вздохнул Михасик.
Отвернулся.
— Кто я…
— Мой кровник… и любить ее будешь. И беречь, как никто другой. Поверь, она это знает. А так… глядишь, и вправду детей заведете. Матушка и оттает… а то ж я неудачным получился, — настроение было погано-меланхоличным, вот и позволил себе Стрежницкий предаться мечтам пустым.
— Ваша правда, барин, неудачный… видать, крепко вас тогда камнем приложило, — ответил Михасик. — Спать уже идите, а то ж вставать раненько…
…и в этом имелась толика здравого смысла.