— Мог открыть изнутри же, — замечает она, когда Егор выбирается из машины, чтобы открыть ей дверь и забрать пакет с вещами.
И ведь не пришло же в голову даже, что ему нравятся подобные этому ритуалы ухаживания. Да, нравится открывать дверь перед женщиной. Да, нравится сближаться, потихоньку сокращая дистанцию. И если кто-то решил, что может делать ему замечания, значит, именно этому кому-то придется обломиться в своих надеждах, что и Егор сократит дистанцию между ними. Ведь должна же понимать, что все имеет свои последствия.
— Как же плохо у тебя с воспитанием, солнышко, — Егор смотрит на нее, сощурившись, — а дальше что — будешь мной командовать, как тебя трахать?
Девушка виновато опускает глаза. Хорошо. Ничего, перевоспитается. Перестанет бунтовать в тех местах, где ее бунт совершенно неприемлем. Нужно просто дать ей понять, где пролегает граница.
— Тебе же нравится, как я тебя трахаю, да, солнышко? — шепчет Егор, заставляя ее поднять лицо. Нет, вопрос не для него — он не конченный идиот, он знает, что ей больше чем нравится. Но она должна помнить свое место.
— Очень, — едва слышно выдыхает Татьяна, глядя ему в глаза.
— Не слышу, — безжалостно улыбается Егор. Нет, детка, могла вслух пытаться выпендриваться и оспаривать логику его поведения — умей вслух и признавать, что тебя хорошо удовлетворяют.
— Мне очень нравится, как ты меня трахаешь, — глазки поблескивают с вызовом, мол, хотел громко — держи, во весь голос скажу, да еще так, чтобы у случайного слушателя не осталось сомнений, о чем ведется речь. А вот эта провокация очень хороша. Хищник в груди не только удовлетворен, но и в предвкушении напрягается. А ведь ей было бы охренительно хорошо этим вечером, если бы она сама не напросилась. У Егора были вполне мирные планы. Но нет, Татьяна заставила их откорректировать. Нашла на свою задницу неприятностей — в прямом смысле этого слова.
Возвращаясь в водительское кресло, Егор бросил пакет на заднее сиденье, а затем взглянул на Татьяну. Она пыталась держать себя в руках. Вид у нее был практически невозмутимый и все же слегка встревоженный. Боялась?
— Татьяна, у тебя платья есть, оказывается? — насмешливо улыбнулся Егор, любуясь голыми коленками. Красивыми, заманчивыми коленками.
— Тебе нравится? — смущенно поинтересовалась девушка, тиская пальцами гладкую ткань подола.
— Нужно оценить целиком, — Егор пожал плечами, — но ноги у тебя красивые, Тань, я давно уже это знаю.
— Давно? — ох, как же зажглись у нее глаза. И много ли надо для приступа эйфории, а? Всего лишь один комплимент.