— До конца твоего перерыва десять минут, — сухо заметил Егор. Полчаса с ним вспыхнули и сгорели, как пара чертовых минут. Танька торопливо оглядела джинсы. Нет, вроде никаких следов. Хотя слабый запах произошедшего секса все-таки чувствуется от кожи. Но учуять его можно только вблизи, беспокоиться вроде не о чем, на лабораторках Танька сидит одна.
— И к слову, о наказании… — произносит Егор, когда Танька касается ручки двери, — я ничего не забуду, ты поняла?
— Да.
— Свободна.
Кажется, ни хрена не верную тему для диссертации Егор когда-то выбрал. Надо было писать о том, как сорваться в уже тысячу лет как принятую к забвению Тему, не имея этого в планах. И как не надо воспитывать нижнюю, раз уж так вышло, что ваша любовница стала ею.
Ну ведь повелся же.
Собирался же проморозить нахалку минимум неделю молчанием и игнором, но повелся, поплыл, уступил умоляющим влажным и таким голодным глазищам, отчаянному раскаянию. Охренительно. Хотелось загнуть что-нибудь особенно матерное по этому поводу. Ну какого же черта, Егор Васильевич, ты уступаешь? Зачем подыгрываешь? Раз решил наказать — какого хрена передумываешь? Какого черта ты позволяешь нижней оказывать на тебя влияние? И… зачем тебе вообще делать из Татьяны нижнюю? Ты же знаешь, что она сбежит от тебя очень быстро. Какой смысл тратить на это время? Простой секс тебя устраивал же! А ведь теперь он может быстро закончиться.
И все же… Все же положение дел, внезапно изогнувшееся в немыслимую позу, Егора неожиданно проняло. Он даже не думал, что ему настолько не хватало… вот этого. Когда за вынос мозга женщина получала должное наказание, а не Егор сам собственноручно справлялся со своим раздражением.
«Вечером, в восемь, буду ждать у твоего общежития. Возьми с собой подарочек, вчерашние туфли и запасные шмотки».
Подарочек и туфли — для вечера, одежда — чтоб было во что втряхнуться утром. Не факт, что Татьяна об этом подумает, не факт, что она вообще ожидает оказаться у него на всю ночь. Но что с ней делать, на такси в общежитие отправлять? Ну, а утром при этом натянуть будет некого, возникни такое желание.
Локалова не опаздывает. Она никогда не опаздывает, а тут, кажется, вообще раньше пришла, видимо, не хотела заставлять Егора ждать. Стоит себе, наслаждается последним апрельским вечером, неожиданно теплым — кажется, даже погода хочет, чтобы Татьяна надевала юбки, и она как послушная девочка носит именно их. Кажется, специально для Егора, и это правильный маневр с ее стороны. Будь у этих отношений особо далекие перспективы, Егор в принципе бы настоял на том, чтобы ее возлюбленные джинсы стали только зимним предметом одежды. Ей-богу, сам бы купил два десятка юбок и совокупной хрени, сам бы отвозил ее на учебу — или куда там ей могло понадобиться, — лишь бы на постоянной основе наслаждаться видом этих восхитительных ног с изящными лодыжками.